[icon]http://s7.uplds.ru/t/HaLAK.png[/icon]
Хоргус сиял. Впервые, за долгое время, напоенный энергией в достаточной мере. Концентрические круги вращались со скоростью мысли. Шурх, шурх, шурх. Множество проходило сквозь друг друга, с низким гудением, не звуковым, энергетическим. Энергия переливалась всеми оттенками белого, вкраплениями изумрудных всполохов, словно молнии прорывавших чистоту, лазурным туманом, временами выплывавшим на поверхность. Сфера сворачивалась в молекулу условно гигантских размеров и разворачивалась в составное множества множеств, соединенных единой мыслью. Скорость возрастала в геометрической прогрессии, как и количество множеств. Количество единиц и общностей скачкообразно изменялось нагнетая энергетическое давление. Все чаще мощные лучи вырывались из нутра этой изменяющейся формы. Мысль училась контролировать процессы заново. Снижая давление и начиная нагнетательные процессы вновь. Меняя аплитуду и частоту.
Калибровка.
Кому он будет нужен, если не сможет даже то, что является его минимумом – мыслить? Думать быстро, обрабатывая гигантские пласты информации мгновенно. Выдавать великое многообразие мыслей, на основе минимального, а порой и полного отсутствия информации?
Знать – его основная способность. Единственное, что у него осталось. Единственное, что он может предложить теперь. Приходилось заново вспоминать как это делается. Нет, не просто думать. Дело было не в этом. Дело было в истинном использовании своих способностей. Думать – обдумать - понять - придумать - создать. Зачем он нужен, в чем цель его существования, если он не может даже свой минимум? Раньше, давно – это было просто. На этой скорости он и не напрягался толком, теперь он в четвертый раз начинает цикл заново. Если так пойдет и дальше, за сутки он не уложится. Даже если заставит время в своем Чертоге течь иначе. Мысль неожиданно понравилась – нужно изменить течение времени – Он не должен ждать дольше, чем это необходимо, и так прошло слишком много времени. Слишком долго длился его персональный Ад. Нет, не огненный. Кто сказал, что жар и пламя - это самое страшное, что может случиться? Нет, Ад – океан безысходности с островками отчаяния. Ад – это когда бессилен изменить, даже если мнишь себя всесильным. Потому что в данный момент ты – никто! Ад – это когда ты убиваешь самого себя, отрезая по маленьким кусочкам. Постоянно, не останавливаясь, не отвлекаясь, не прерывая агонию. Ад – это когда одним словом вскрываешь грудную клетку самому дорогому существу в мире. А одним словом не обходится, и ты потоком грязи с комьями экскрементов уничтожаешь то, что всегда боготворил. И не можешь остановиться. Просто потому, что ты не властен над моментом. Ты вообще никто! Ничтожество, легкий след на мокром песке, и не растворился в небытие лишь потому, что где-то глубоко в тебе еще есть надежда на изменение данности, вера в появление возможности, и чувство, удерживающее тебя от безумия, несмотря на всю боль, что чувствуешь каждую секунду своего существования.
Очередной луч чистой сияющей энергии оплетенный изумрудной молнией выстрелил в пространство, и был тут же впитан Чертогом. Одно успокаивало - несмотря на неудачи, истощение ему не грозит, и мучиться позже еще и с этой проблемой ему не придется. Он не мог терять время здесь, нужно было спешить, а значит – нужно успокоиться.
Кольца вновь заворочались, пришли в движение, постепенно ускоряясь. Нужно спешить. Нужно успокоиться. Нужно собрать себя правильно. Иначе, он будет именно тем ничтожеством, которым чувствовал себя все эти долгие годы. Успокоиться. Собраться. Воссиять. Если не как раньше, то хотя бы в достаточной мере…

Ослепительное сияние Хоргуса пробивало даже границы Чертога. Кто сказал, что мыслью нельзя убить? Кто сморозил глупость, что слово не может ранить? С чего вы взяли, что идея не может уничтожить? Чистое, ровное, низкое гудение. Кольца будто замедлились и ползли со скоростью улитки. Изменения остановились, замерли на переходе. Мысли текли размеренно и спокойно. Но, это было обманным впечатлением. Он никогда не раскачивал Хоргус до такого состояния. Никогда. Не нужно было. Не было у него необходимости прыгать выше собственной головы. Опасался не удержать, упустить контроль, потерять концентрацию. И терял. После определенной черты. Всегда. Из раза в раз. Но теперь… Теперь он нашел мысль, центр его самосознания. Движущую и управляющую. Лишь познав себя, можно себя преодолеть.
Он смог, осознав простую мысль, которую знал всегда. Знал, понимал, но не осознавал. Мысль настолько бесконечно сильную, что все опасения и неуверенность растворились. О нет, они остались, но были настолько ничтожны, что блекли, теряя плотность и очертания. Потом, когда он покинет пределы Хоргуса, они вернутся, выплывут на поверхность и будут терзать, кромсать и не отпускать, но сейчас он полностью растворялся в осознанной мысли, сияя так, что можно заметить из другого Чертога. И если даже не из Чертога, то из Верхнего Предела точно.
Прямо сейчас, Древо Знаний в Саду Правды сияло тем же светом, возвращая «Свет Истины» остальным, постепенно потускневший за долгие годы, знаменуя перемены. Неизвестно, в лучшую сторону или худшую будут эти перемены, но в этот момент, каждый почувствовал изменение. Неуловимое и обязательное – грядет Нечто. Было ли это связано с окончанием его возрождения, или сияние Древа в резонансе с сиянием Хоргуса спровоцировало мгновение прозрения – неизвестно, но ощутил это каждый. Грядет! Грядет нечто, что никого не оставит в стороне. Вовлечет, захватит и увлечет за собой в танец изменений.
Его это не трогало. Он жаждал изменений. Перемены могут быть неприятны, но, живя в Аду, ты молишься об изменениях. Жаждешь их. Всем сердцем. Всем своим существом. Сейчас все его существо было переполнено одной-единственной мыслью, окруженное миллиардом других, оно сияло и влекло к себе, приносило успокоение и распаляло.
Все имеет своё завершение. Свет Хоргуса уменьшился, не потускнел, но успокоился. Сущность, являющаяся его центром и сутью, отделилась, проходя сквозь границы вовне, не мешая движению и изменению. Сияние не прекратилось, но сменило тональность – меньше всполохов изумруда, лазурь углубилась, стала темнее, белый обрел острые грани – изменения не сильные, но знающие скажут: другая реальность.
Чертог принял форму Неба, безоблачного и беззвездного, без каких-либо светил этого или иного мира. Появившись в пространстве, сущность уплотнилась, сжимаясь, перестраиваясь и изменяясь. Обретая форму и цвет. В иную секунду он завис в пространстве раскинув руки и ноги в стороны, запрокинув голову. Ресницы дрогнули и взглянули на мир глазами цвета стали. Непривычно короткие волосы щекотали шею и щеки. На мгновение, во взгляде мелькнула тоска, но он не дал ей утвердиться. Его самоуничижение, сожаление и метания никому не помогут, и радости не принесут. Если он сейчас опустится до самоненависти – все потеряно навсегда, и не только для него. Он это понимал. Он обязан понимать такие вещи. Сдаться, не попробовав? Остановиться, не проверив? Смириться, не найдя решения? Это вовсе не про него. Он – Мудрость – мысль, которая всегда найдет выход, и вход.
Энергия вокруг парня уплотнилась, формируя одежду мира смертных – задерживаться он не планировал. Энергия вновь забурлила и уплотнилась. Нечто без особо оформленной формы сформировалось перед парнем лет двадцати, прошелестело мысленно «Хозяин, Вы вновь свободны» и замерло вновь, не спуская внимательного ожидания. Мудрость грустно улыбнулся. Все это время слуга не мог ему помочь. Все, что он мог сделать: помочь Хоргусу закрыться и пытаться своими заумными и невозможными для понимания нормального разума подсказками попросить о помощи. Безрезультатно. Он мог общаться только с хозяином. Мудрость множество раз благодарил собственный Чертог за то, что он такой, какой есть. «Все в порядке. Мы справимся.» - прошелестел он мысленно в ответ. Уверенности не было, лишь недавнее единение несло успокоение, и он всеми силами пытался удержать это чувство. Это было необходимо как воздух. «Вернуть протокол 156 18. Возобновить лимграм. Мне не нравится состояние Древа. Неужели мы лишились разума? Хоргус должен быть в равномерном состоянии.»
Нечто колыхнулось, дождавшись паузы, и по сияющей лазури прошла рябь. Оно тоже устало, столько лет без перезапуска процессов и обновления потоков. Будь оно личностью, устроило бы праздник, но оно нечто иное, а значит – исполнять и хвалить Провидение, изменившее все.
Парень уже повернулся в сторону, собираясь открыть портал, но остановился. «Запустить 9 протокол нулевого уровня!» Голос был настолько яростной тональности, что рябь Чертога была двойной – одна была создана им самим. Теперь, ни одна шваль, что позволяла себе безнаказанно заявляться на его территорию, не уйдет отсюда безнаказанно! На миг прикрыв глаза, ища того, что всегда был его столпом мироздания, он распахнул их вновь, открывая Врата в Мир Смертных. Резко шагнуть в воронку, мгновенно преодолевая расстояние в условные пять метров, он отправился изменять свою жизнь дальше. Его личный Ад еще не закончился.

Вечерний Лейпциг завораживал. Архитектура старой Европы, подкрашенная современными красками, умытая и причесанная, полная туристов из разных стран. Тихая, но полная какофонии смешенных языков, а также красивого переплетения звуков - самой сути этого города – непередаваемая симфония, сочетания несочетаемого. Старая ратуша, церковь Святого Фомы и недавно отстроенные небоскребы причудливой и неповторимой формы. Удивительно, но даже новые формы не портили общий вид – архитекторам удалось создать невозможное. Сочетание несочетаемого. Город завораживал, но Мудрость сейчас был глух к его очарованию. Он был здесь не для того, чтобы созерцать эти красоты и думать о смене эпох.
Выйдя у Старой Ратуши, он оказался на Рыночной Площади. Здесь никогда не пустовало, уж слишком много любопытных туристов приезжало в этот город. Никогда, но не сейчас. Площадь была пуста. Опускался вечер. Солнце висело над горизонтом, освещая старый, видавший многое город закатными лучами. Расцвечивая небо палитрой цветов и оттенков.
Рыночная площадь не должна быть пустой в это время!
Всхлипнувший голос на другом конце площади, у перехода на площадь Нашмаркт. В воздухе разлилось ощущение липкого и склизкого, и пропало, оставив после себя лишь ощущение брезгливости и вопросы. Голос тоже затих. Ассоциации были знакомы, но Мудрость знал, что ее сейчас здесь быть не должно. Это порождало новые вопросы, а выводы их увеличивали.
Раньше, он бы рванул вперед, уверенный, что его спину прикроют, если возникнет необходимость, сейчас все было иначе. Замерев на мгновение, в которое в его голове успели пронестись тысячи мыслей, он прыгнул вперед, открывая переход – любопытство взяло над ним верх, снова. Пора бы повзрослеть и перестать делать такие глупости, но тогда он перестал бы быть собой.

Первое, что он узрел перед собой выйдя из перехода – как человекоподобный энергетический сгусток тошнотворно розового цвета в больших, склизких, болотно-зеленых пятнах поворачивается в его сторону. Явно привлеченное всплеском силы, оно заинтересованно разворачивало руки-жгуты, парой других все еще что-то удерживая.
Поворот был медленный и томным, от чего зрелище стало еще противнее. Но все, что он успел сделать – отпрыгнуть и осмотреться, запечатлевая окружающее фрагментами: площадь была не пустой, два тело рядом с памятником Гёте, как подношение жертвеннику, еще один с остекленевшими глазами и ниточкой слюны у рта, рядом с существом; небо полное грозовых тучь, готовых обрушиться на грешную землю очищающим потоком возмездия; неправдоподобно громкая тишина и чавкающий звук. В следующую минуту, ему пришлось уворачиваться от жгутов, едва его не схватившись. Промелькнула мысль-ощущение и схлынуло, как в прорубь. Что это была за мысль? Что?
Первое, что он узрел перед собой выйдя из перехода – как человекоподобный энергетический сгусток тошнотворно-розового цвета в больших, склизких, болотно-зеленых пятнах поворачивается в его сторону. Явно привлеченное всплеском силы. Поворот был медленный и томным, от чего зрелище стало еще противнее. Но все, что он успел сделать – отпрыгнуть и осмотреться, запечатлевая окружающее фрагментами: площадь была не пустой, два тело рядом с памятником Гёте, как подношение жертвеннику, еще один с остекленевшими глазами и ниточкой слюны у рта, рядом с существом; небо полное грозовых туч, готовых обрушиться на грешную землю очищающим потоком возмездия; неправдоподобно громкая тишина и чавкающий звук. В следующую минуту, ему пришлось уворачиваться от жгутов, едва его не схватившись. Промелькнула мысль-ощущение и схлынуло, как в прорубь. Что это была за мысль? Что?
Отпрыгнуть дальше, уводя за собой существо. Подальше от людей. Подальше от живых, не из сострадания – чтобы не мешали.
За существом тянулся шлейф энергии, присасывающийся ко всеми в радиусе десятка метров. Даже деревья корежило от соприкосновения с этой энергией. В домах, к которым оно прикасалось, люди сходили с ума, подвывая от безысходности. Неожиданно, пошел дождь. Почему? Ведь было безоблачно. Что происходит? Оно влияет на реальность или восприятие? Знакомый спектр энергии, но ощущения не те. Не так. Но похоже. Очень. И эта манера вальяжной ненасытности. И насыщение болью. Вспомнился Он – тот, от кого Мудрость с таким трудом избавился. Но, он не мог выжить! Не мог возродиться вновь! Здесь, на Земле. В мире людей. Он только избавился от этого Ада!
Пальцы дрогнули. Эмоции были на пределе, импульсом отдавая в голову. Паника охватывала его.
Что происходит? Я не настолько слаб! И не настолько Его боюсь. Откуда такая реакция? Моргнуть, чтобы увидеть на мгновение – это не Он, но утешение было не долгим. Паника вновь поднималась, несмотря на логичность доводов разума.
Между тем, существо продолжало приближаться. Нужно было разорвать дистанцию.
Почему он убегает? Он убегает? Но ведь от него не убежать!
Еще один прыжок в сторону и осознание. Его – Мудрость – поймали в ловушку! Энергия существа была повсюду. Как он умудрился это допустить? «Отчаяние.. – И следом вывод: - я слишком рано покинул Чертог!»

Отредактировано Wisdom (2018-11-22 21:04:43)

[icon]http://s7.uplds.ru/t/HaLAK.png[/icon]
Яркая огненная вспышка перед глазами, опаляющая горячим воздухом его тело,  разгоняющая миазмы энергетических щупалец, почти достигших зоны поражения. Он уже ощущал этот тошнотворный привкус разлагающей разум чужой энергии на нёбе.
Сопротивляясь, но вернуть концентрацию, вопреки всем его способностям, было сложно. Навязчивые мысли были безжалостно вытеснены на второй план. О, нет! Они не ушли. Бредовые фантазии и страшные видения, еще будоражили ум, но где-то там, не на первом плане сознания, и даже не на втором. И все же, как непозволительно он расслабился! И в эту секунду, ему приходят на помощь. Кто бы мог подумать, что первое, что с ним случится, едва он появится в мире людей, так это подставится, и спасать его будет именно Гнев. Разум обожгло сотней воспоминаний, наполненных разной палитрой эмоций, разного периода времени, но неизменным было одно – главный герой был один и тот же. Сердце скакнуло, до конца не определившись, радоваться встрече, растекаться умилением или испугаться – монстр был слишком силен.
Непозволительная, глупая беспечность - сунуться подобным, бестолковым образом прямо в пасть смерти, едва родившись, едва обретя свободу. Даже не успев что-либо объяснить. Пожалуй, только что он побил собственный рекорд. Но волновало другое.
Вспыхнувшее пламя Владыки огненной стихии быстро разрослось в защитную сеть, закрывая Мудрость от плесени и слизи существа, что едва им не полакомилось. А против элементали встала маленькая, хрупкая девушка, что поначалу ошарашило. Мудрость знал, что Гнев прошел перерождение, но то, что выбрал данный образ, узнать еще не успел. И это нежное чудо, несущее в себе сильнейшую из стихий, сейчас в одиночестве вступало в бой, чтобы снова его защитить.
Руки сжались в кулаки. Он все еще был слишком слаб, чтобы встать рядом и сражаться? Он все еще был слишком слаб, чтобы защитить? Собственная никчемность сейчас била в глаза как никогда. Ярость, несмотря на решительность, казалась надломанной, тщательно склеенной, но не цельной. Это убивало. Ведь он, Мудрость, то что было им все эти годы, больше всех приложил к этому руку. Он недостоин защищать. Все, чего он есть - разум, но он с упорностью барана доказывает его отсутствие или слишком большое количество, которое с трудом контролирует.
Он всегда жил убежденностью в его.. нет, уже в ее силы. Это была самая простая мысль, не нуждающаяся в осмыслении. Просто потому, что по-другому быть не могло. В какие бы передряги они ни попадали, стараниями Мудрости в процессе познания всего и вся, он знал, что Гнев справится. Сейчас эта уверенность присутствовала, но появилось понимание, что все будет не так, как обычно. А обычно Гнев сражался так, будто его собственное благополучие и функциональность по завершению действия его не волнует. Что же должно произойти? Это - неожиданно сильно испугало.
- Ярость. – Почти шепот, она вряд ли слышала. Не способ отвлечь ее от сражения или привлечь внимание, чтобы что-то узнать. Он вообще не любил отвлекать его от любимого занятия. Скорее, невозможность смолчать и не произнести это имя. Спустя столько лет, он снова мог произнести его вслух.
В этот момент, когда чудовище отвернулось от него, а смелая защитница призвала свое легендарное оружие, его переполнила решительность. Он и раньше не любил стоять за спиной, ожидая когда его спасут и защитят от всех невзгод. Нет, он, Мудрость, всегда старался поучаствовать и внести свой вклад в его победу. В конце концов, ранить может не только сталь, мысль способна вскрыть тебя, освежевать и оставить на Солнце, на съедение насекомым. Но и этого недостаточно. Теперь, он не будет просто стоять и ждать. Хочет защищать его? Пусть. Он не против. Он очень даже «за». Но теперь, он сам будет защищать и оберегать, используя все свои силы и возможности. В эту игру можно играть вместе. Если ему поволят играть. Не ожидая, когда ему милостиво разрешат поучаствовать, после долгих уговоров. Хочешь защищать? Без проблем, но и ты позволь прикрыть тебе спину.
Быстро оглядевшись, краем глаза следя за девушкой, в которой он безошибочно узнал новое воплощение Гнева, Мудрость принял решение, уже видя, что еще мгновение, и он опоздает – у него было достаточно времени просчитать ситуацию. «Как всегда, безрассудна» - пронеслась мгновенная мысль. Энергия отозвалась легко – огненный щит защищал от новых посягательств фонящей безысходностью пространства, принимая на себя все удары. Сколько же энергии в него вложила создательница? Сформировать собственную энергию в переход было делом секунды – обыденный и простой прием, особенно если находишься в относительной безопасности. Едва она бросила копьё, Мудрость успел послать импульс, открывая портал и исчезая из защищенной зоны.
Он появился прямо за ней, уже летящей в стену дома, на выходе из подворотни, в которую увел существо Мудрость. Врезавшееся в него тело вышибло дух, но он по инерции приобнял ее за талию, прижимая к себе в защитном жесте. Резко отвернувшись к стене, в которую они летели, он успел вскинуть руку, чтобы хоть как-то смягчить удар, понимая, что максимально уплотненная энергия, которой он постарался их прикрыть, спасет лишь от осколков стекла.
Момент удара смазался, вдохнуть он так и не успел, и слегка закашлялся, на крик боли просто не хватило кислорода в легких. Руку до плеча обожгло миллиардом раскалённых игл, ее смяло и несколько костей торчали в разных местах прорвав кожу и мясо, пальцы он спас. Кровь заливала правый бок, пропитывая одежду. К сожалению, излечить это не получится, не вправив кости. Чертово человеческое тело! Нужно было постараться хотя бы не истечь кровью.
Повернув голову, он посмотрел на девушку, которая, казалось, даже не заметила его маневров и сейчас была поглощения лицезрением последних мгновений существования чудовища. Мудрость слабо улыбнулся. «Пока враг жив – бой не окончен». Именно так когда-то сказал Гнев, и Мудрость запомнил эти слова. Она очень хорошо характеризовала образ мыслей Владыки огня. В сражении, он всегда был поглощён противником и схваткой. Мудрость понимал это и принимал. Потому и не пытался спорить и сопротивляться – бессмысленно, он только помещает. Понимал, принимал, но не был согласен.
Не успел он ничего сказать, как Ярость потеряла сознание. Мгновение паники, и понимание, что все дело в стрессе и потере энергии. Поправимо, а потом будет время разобраться со всем остальным.
Сместившись и пересев поудобнее, он, подтянув поближе и  усаживая к себе на колени, уложил ее голову себе на грудь, освобождая руку для маневров и стараясь не тревожить пострадавшую.
Вскинув руку в сторону и сделав неопределенный круговой жест кистью, он призвал капсулу с зерном силы – в таком перенасыщенном энергиями месте, ей нужна была чистая сила - как лекарство - не очень вкусное, но необходимое. Матово-серая раковина мягко открылась, показывая свое нутро, где лежала сверкающая жемчужина, напоминающая своим светом звезды. Подхватив ее пальцем, не касаясь поверхности, Мудрость аккуратно поднес ее к губам девушки – во рту абсорбция энергии пройдет легче, тем более, что так Ярость подсознательно окрасит ее в свой цвет. На обратном движении, провести ребром пальца по нежной щечке. Оглянуться, обозревая пейзаж разрушений одного из красивейших городов Европы. Ничего, смертные решат, что это был взрыв газа. Они любят заниматься самообманом, но есть те, кто догадается. Если не обо всем, то о многом.
Протянув руку вперед раскрытой ладонью, чуть сведя пальцы, он потянул на себя энергию, стараясь собрать как можно больше этой заразы, разъедающей разум и душу. Ярость слишком много отдала, чтобы позволить этой твари восстановиться, или смертным погибнуть, погрязнув в этом болоте. Нельзя позволить этому пропасть напрасно. Слишком неблагодарно это будет по отношению к ней, смертные Мудрость по-прежнему особо интересовали. Даже несмотря на недавний инцидент.
Создание энергетических сгустков не своей палитры – конек Мудрости. Пожалуй, лишь он мог правильно структурировать и проконтролировать этот процесс, не допустив ни одной ошибки. Тем более сейчас, едва покинув Хоргус. Энергетические миазмы болотно-зеленого и неоново-розового цвета притягивались в его руку со всего города, формируя плотно сжатую сферу энергии. Нужно было поспешить. Было бы ошибкой ждать в таком состоянии тех, кто не так давно убил его, да и, сотрудников "Иезавели" видеть не хотелось.
Когда энергия была полностью собрана, кажется, он прихватил не только разбросанное существом, но и то отчаяние, что было в людях раньше, он запечатал сферу, напоминающую смесь водорослей и жвачки, в капсулу. Собираясь изучить феномен позднее. Нужно было уходить. Лейпциг его больше не интересовал, а люди могли принести только проблемы.
К этому времени, Ярость все еще не пришла в себя, доверчиво откинувшись ему на грудь. Интересно, что она сделает, когда узнает об этом? Губы растянулись в проказливую улыбку. А после, обухом по голове – все не так, как было когда-то, несмотря на эту встречу в бою – они не успели поговорить. Теперь момент ее пробуждения окрашивался в краски вины и опасения, помимо чувства настороженного ожидания.
Повернув к себе лицом и подтянув за талию ближе, он прижал ее к себе за поясницу, устраивая на целом плече, фиксируя за талию, чтобы не упала. Еще не хватало, не удержать столь ценный груз! Поджав под себя ноги и опираясь на стену, он рывками встал, следя чтобы ее ничем не задело: ни стеной, ни собственными торчащими костями. К слову, крови натекло прилично, это могло в будущем стать проблемой – кровь воплощений, даже в человеческой оболочке, является артефактом сама по себе. Но с этим он разберется позже.
Создав портал перехода, он шагнув в свой Чертог уже будучи с опустошенным как минимум наполовину резервом. Капсула, к тому времени, надежно лежала у него в кармане. Он возвращался с трофеем и принцессой на руках. Слегка пожёванный, но живой.
Родной Чертог, по-прежнему изображающий бескрайнее небо, но уже полное больших, воздушных, даже на вид мягких облаков, быстро восстанавливал его резерв. Форма была нейтральна, Хоргус и Чертог в данный момент восстанавливали связующую сеть линий и занимались подпиткой и развитием самого необходимого. Несмотря на количество энергии и четкую структурированность системы, на это уйдет время.
Уложив девушку на одно из облаков, он призвал еще одну капсулу и скормил ее Ярости. Ее состояние угнетало, несмотря на обязательность разборок, когда она придет в себя. Капсулами он займется гораздо позже, сейчас есть дела поважнее.

Отредактировано Wisdom (2018-11-24 20:16:22)

[icon]http://s7.uplds.ru/t/HaLAK.png[/icon]                 
Пока Ярость приходила в себя, Мудрость успел поругаться со слугой, который таки отказался помогать с костями; посидеть рядом с Яростью, наблюдая, как она спит, очень мило подложив ладошку под щечку; и даже немного поковыряться в энергии, запечатанной им в капсулу зерна силы, особых результатов это не дало, мало времени, но определенные мысли появились по этому поводу.
Со слугой были свои заморочки. Нужно было прописать ему протокол-разрешение на причинение боли хозяину, на что отказывался идти Мудрость, понимая, что как бы он ни доверял Чертогу, такого допускать было нельзя, во избежание последствий. Чему-то его научила приключившаяся с ним история. Слуга, в свою очередь, отказывался выполнять приказ, причиняющий боль хозяину. То, что вышеозначенный хозяин может истечь кровью или получить заражение – его не волновало, с формулировкой «Хоргус все вылечит, при перерождении», он с упорностью барана лишь шевелил своим телом, уже похожим на огромную сову белого цвета с синими и зелеными мазками на груди. Борясь с непреодолимым желанием наказать непослушного, но правильного слугу, Мудрость принялся ждать пробуждения гостьи. Надеясь на помощь с ее стороны. И все же, пробуждение Ярости он пропустил.
Присев невдалеке на очередное облако, Мудрость прикрыл глаза, и растянув губы в легкой мечтательной улыбке предавался воспоминаниям – занятие не продуктивное и бессмысленное, но ему нравилось. Обретя свободу, он все еще не избавился от легкой эйфории, гулявшей в крови и мыслей о более светлом будущем, чем ему виделось еще неделю назад. Даже несмотря на недавнее сражение с чудовищем. Да, придется преодолеть огромное недопонимание, но это было ему по плечу, он верил в это. Все же, столько лет он существовал, цепляясь за эту мысль: «Встретиться и все рассказать». И отступать был не намерен.
Между тем, гостья проснулась, что Мудрость сразу ощутил по легкому колебанию энергетического фона, но форма Чертога осталась неизменной – он был еще не готов. Подорвавшись с места и поспешив к девушке, он вдруг застыл – поток не слишком приятных мыслей ошеломил его. А чего он ожидал? Эта мразь несколько тысяч лет издевалась над ней, разрушая все, что между ними было хорошего. Мысли о светлом будущем слегка поблекли. Теперь программой максимум, на которую он мог рассчитывать: объясниться и надеяться на… Да хоть на какое-нибудь подобие общения.
Энергия? Почему он забыл о самом элементарном? Настолько деградировал? Это уже даже не смешно! Он столько времени убил на препирательства с ехидной системой собственного Чертога, вместо того, чтобы сделать все просто и элегантно. Она бы даже не узнала, что он был ранен. И, конечно, он даже нахмурился, она бы не подумала, что он сделал это с определенным умыслом.
Посмотрев на пострадавшую руку, он просто сел, где стоял, и Чертог сразу отозвался, формируя под ним очередное облако, чтобы хозяин сидел в удобной позе. Мысленно чертыхнувшись, ведь это показывало полную функциональность Чертога и способность к манипулированию пространством и формой, он снова посмотрел на пострадавшую, буквально пережеванную большими челюстями неведомого монстра руку. Помимо простого заживления, был и другой способ лечения.
Немного отведя руку в сторону, он моргнул, и рука, вместе с плечевым суставом, потеряла форму, став переплетением сияюще-белой и небесно-лазурной дымки с изумрудными всполохами, а после снова став абсолютно здоровой человеческой рукой.
- Забыл, наверно. – Тихо пробормотал он себе под нос, и, на тон громче, добавил. – Давно не распоряжался сам собственным телом. – И правда, он слишком давно лечился подобным образом. Гнев никогда не позволял ему излишне рисковать собой, потому и ран особых Мудрость не получал, а Жестокость не участвовал в ситуациях, потенциально опасных для жизни и здоровья тела занимаемого. Раньше за подобную сегодняшней выходку, Мудрость не просто получил бы втык от Гнева, его бы заставили извиняться и много чего обещать, попутно прослушивая, каким карам он подвергнется за свое поведение, пограничное с суицидом. Сейчас все было иначе – его заподозрили в умысле и расчете. Резонно, если вспомнить все, что между ними произошло за эти годы. Как же было горько видеть подобное и понимать, что полностью заслужил эту кару, хотя и не по своей вине.
- Я.. – говорить было тяжело. В голове миллион мыслей, часть из которых были транслируемые Чертогом мысли гостьи. Это тоже сбивало.  Он четко понимал, что нужно объясниться, все рассказать. Облегчить ее ношу, которую Ярость взвалила на себя, наслушавшись грязи и лжи, и поверив в нее, как в единственную возможную правду. А ведь когда-то им не нужны были слова, достаточно было взгляда, чтобы поведать всю палитру мыслей и эмоций, что испытывали на тот момент. Как же давно это было! И как хотелось это вернуть!
- Я тебя отпущу, но не раньше, чем объясню все, что происходило между нами все эти годы, с тех пор, как мы попытались уничтожить это исчадие Ада в Египте. – Тяжело вздохнув и посмотрев на девушку, он утонул в ее глазах цвета морской волны. Он не успел толком рассмотреть ее в Лейпциге, да и здесь, в Чертоге, ему было не до этого. Но сейчас открывшееся зрелище его заворожило. Тонкий стан, нежная светлая кожа и длиннющие огненные волосы, но самым удивительным были глаза. Невероятно насыщенного цвета, с легким огоньком былого огня. Эта надломленность вкупе с кажущейся прочностью сбивала с ног, но он должен был закончить. Может и не простит, но, возможно, когда узнает правду, ей станет легче. Кое-как придя в себя, он продолжил, переведя взгляд за ее плечо, не в силах видеть то, чему поспособствовал:
- Он был жив все это время. – Решительно выдохнув, он встал и сделал несколько шагов навстречу. Убежать отсюда она не сможет в любом случае, но хотелось быть хоть немного ближе, чтобы хоть мимолетно ощутить жар пламени воплощения Гнева на земле. – Он полностью распоряжался этим Чертогом, этим телом. Силой заставляя смотреть на твои страдания, которым я был не в силах помешать. Ведь он.. – Секундная запинка, тяжело было говорить такие вещи, признаваться в своей слабости столь откровенно. Но, возможно, ей будет легче, когда она поймет, что никто ни в чем ее не винит, и все это была лишь чудовищная ложь, призванная принести как можно больше страдания им обоим.
- Я был лишь пленником собственного тела, полностью Ему подконтрольного. Не более чем раб, над которым приятно издеваться. – Еще один глубокий вздох. – Прости. – Он покачал головой. – Я не в силах был это изменить. Ты в праве меня ненавидеть за все случившееся. Тем более, ты пострадала именно из-за меня. Уж слишком сильно я.. – Очередная запинка. Сегодня красноречие отказывало ему, заставляя заикаться и бормотать. Это было весьма непривычно. Нужно взять себя в руки!
- Он видел все. – Прикоснувшись к собственном виску, – здесь. – И к груди, там где у смертных сердце, - и здесь. И действовал с максимальным эффектом, разрушая наши жизни. – Да, наши. Не только их двоих, но вообще всех, до кого мог дотянуться, а он мог многое. Это ввергало в отчаяние, ведь этот монстр успел слишком многое сделать.

Отредактировано Wisdom (2018-11-26 08:14:56)