Гнев с трудом воспринимал Верхний Предел как дом - ему здесь было слишком мирно, спокойно, тесно и однообразно. Одна и та же в меру хорошая погода, которую ты вообще никак не изменишь, если не являешься Желанием, Мудростью, Воображением, Перфекционизмом и кем-нибудь ещё в таком духе, мол, что в голову взбредёт - то и сбудется, силой если не фантазии, то науки. Одни и те же лица, которых поначалу казалось много, а потом он к ним привык и уже заскучал по новым знакомствам. А Гнев был деятельным, активным и непоседливым, его никакими цепями удержать не получалось, если он не хотел. Он знал слишком мало и постоянно стремился к большему... А ещё ему достался довольно-таки трудный и тяжёлый долг быть тем, кто бережёт каждое воплощение, и Гневу хотелось для них настоящей опасности, чтобы по-настоящему ярко и сильно проявить себя, пусть он и понимал, что желание это эгоистичное и нехорошее. Но он и правда хотел чего-то полноценного, масштабного, с реальной угрозой исчезнуть всему Верхнему Пределу - чтобы, сражаясь с этим злом, и он получил возможность выложить всё, на что способен, и на других посмотреть, ведь боевой потенциал Гнев чувствовал во многих. Ему вообще казалось неудобным, что для драк приходилось спускаться вниз, рискуя тем, что им помешает в самый важный момент какой-нибудь некстати затесавшийся поблизости динозавр, а то и несколько, или же разносить чей-то Чертог. Гневу было нелегко составить мнение о ком-то, с кем он ни разу не сцеплился в хорошем сражении, чем больше жара и агрессии были вложены с обеих сторон - тем лучше. Он был непоколебимо убеждён, что, не помахав кулаками, а то и способностями воплощения, до тех пор, пока оба участника не выдохнутся, нельзя построить разговор, кто бы ему что ни говорил. А, войдя в раж, он вообще кого угодно сметал с пути, не давая его успокоить. И Гневу никогда не хватало, он хотел больше разрушений, больше опасности, больше решительности вышибить дух из него от противника. А вообще... Наверно, он хотел того, чего в том мире ещё не существовало и представлялось ему лишь смутно, однако, гораздо позже, когда возникнет человечество, будет названо "войнами", со множеством бойцов и оружия. Гнев тогда, в те годы своей жизни, отдал бы всё ради этого, даже не представляя, что однажды в будущем успехи на этом поприще начнут его тяготить.
Ещё его изрядно раздражало, что в Верхнем Пределе время вообще не шло, а смена дня и ночи была лишь условной, как бы запрограммированной переключаться через определённые промежутки... Чего, если времени здесь нет? Как это вообще работает? Для каждого из них время текло по-своему, и, чтобы планета внизу как-то развивалась, кто-то был обязан на ней жить. Относительные динамические измерения как они есть, хотя данного термина Мудрости Гнев так и не понял, лишь уловил интуитивно, что вот это - так называется. Что-то там ещё насчёт невозможности абсолютно объективного познания истины, но, вместе с тем, что истина есть. Мол, многомерное разноплановое восприятие пространства, альтернативные версии Вселенной, и истину они поймут лишь тогда, когда всё это без самого крохотного исключения будет изучено. Если Гнев воспринял хоть что-то, кроме того, что травка зелёная, и то не всегда, то вы с кем-то его перепутали. Он вообще заснул на середине лекции. Потом ему объяснили это проще - чтобы воспринимать реальный мир, нужно выйти из статичной иллюзии. Правда, дальше опять пошло что-то, что мозг Гнева классифицировал как ахинею - про то, что вопрос, существует ли что-нибудь, пока на это никто не смотрит, относится к области философии и очень занимателен сам по себе, и то, что мир приходит в движение, когда воплощения его посещают, служит доказательством того, что наблюдатель-таки нужен. А потом, кажется, запутался сам Мудрость. Или не запутался, просто не нашёл, как выразить то, что в его голове и так очевидно, словами через рот. Гнев не дал ему шанса продолжать интеллектуальную экзекуцию - вскочив, он наскоро поблагодарил брата и умчался прочь. При этом у него было ощущение, будто бы то, чем обычно думают, в его черепной коробке сварилось вкрутую, разве что пар из ушей и ноздрей не повалил.
Гнев убегал и переживал, как бы Мудрость с неизменной благожелательной улыбкой наставника или ещё кто-то из высокоучёных зануд Верхнего Предела его не поймали снова. Хотя, впрочем, было глубоко стыдно, что к нему со всем вниманием и старанием, а он не соображает ничего. Ему очень нравился Мудрость, и Гнев переживал, что оставит дурное впечатление, и, чего доброго, брат вообще поставит на нём крест как на необучаемом в принципе. И общаться перестанет. Это же будет ужасно! Так ужасно, что Гнев зажмурился на ходу, споткнулся и... Рухнул с обрыва, кувыркаясь так, словно родился акробатом. Распростёршись на земле навзничь, Гнев заругался в сердцах. Обычных матерных слов среди воплощений не водилось, поэтому в его словах фигурировали вещи вроде опрокинувшегося и вывернутого наизнанку Верхнего Предела... Лишь спустя минуту он сообразил, что не один. И что сыпал плохими словами при маленькой девочке. Ох, вот же угораздило, ещё и при Желании!
- И-и-извини, - выдохнул Гнев виновато. - Ты как, в порядке, милая? - заметив её собственное плачевное состояние, не преминул спросить он.
Говоря, Гнев стремительно стал краснее его же волос. Ситуация со всех сторон дурацкая, а он, кажется, выставил себя неуклюжим чурбаном.

[icon]http://sh.uploads.ru/t/XipyL.jpg[/icon]

Плачущие дети для Гнева - это удар ниже пояса. Так просто нечестно! Он не умеет с ними обращаться, а утешает так, что их у него вообще забирают и говорят, что плохая огненная фигня далеко и больше их не тронет. Словно он большой зубастый монстр, который ест только малышей, и никакая другая пища его не интересует! То ли чувствовать себя польщённым такой репутацией, то ли оскорбляться ей... И ведь у него не нарочно так получалось, он просто делал всё, что ему взбредёт на ум, и говорил, как думал. Он и хотел бы наловчиться разговаривать мягче и понимать других лучше, но пока ему эта сложнозакрученная наука не давалась. Гнев был понятным, как бревно, и примерно настолько же деликатным. Прямолинейность, открытость, простодушие входили в список его лучших качеств, но так же легко превращались в недостатки, задевающие других. Но, как говорится, натворил дел - тебе и расхлёбывать, так что бери всё, что у тебя есть, и выжимай хоть крупицы адеквата. И неважно, хочешь ты этого на самом деле или нет, без разницы, что ты бы охотно убежал дальше, ты расстроил сестру и должен это исправить. Хотя лёгкая перемена настроений Желания всегда ставила Гнева в тупик.
- Ну, хорошая моя, не бойся, всё в порядке, - успокаивающим, проникновенным, ласковым тоном сказал он и взял кроху на руки. - Только не плачь, пожалуйста. Ничего плохого не случилось.
Ушибы и царапины здесь, в этой реальности, проходили сами, за секунды - и гораздо быстрее негативных впечатлений. Их требовалось срочно чем-то заслонить, чтобы жизнь снова показалась прекрасной и безоблачной. Но чем? И как? Ох, Гнев даже с играми был весьма посредственно знаком. Хотя он и получился хулиганом и оторвой, но психика ему дана достаточно сложившаяся и зрелая, чтобы банальные забавы его не слишком привлекали, да и не до них, когда хлопот по горло, присмотри тут за всеми, изучи местную флору и фауну, устрани опасность в виде чьей-то вырвавшейся на свободу от хозяев или специально выпущенной бесконтрольной энергии.
Не сразу Гнев адекватно воспринял и смирился с тем фактом, что никакой материальный одушевлённый объект Желание не обидел, а, следовательно, и рожу начищать некому, доходчиво поясняя, что Гнев делает с теми, кто расстраивает беззащитных и маленьких. Более того он сам в некоторой степени виновник её состояния. С него, конечно, сталось бы побить себя, но так делу не поможешь. Надо придумать что-нибудь, что ей бы понравилось, но в голову ничего не приходило, как назло. Он вообще ещё не до конца разобрался, что здесь, в Верхнем Пределе, в принципе есть. От богатого выбора глаза так и разбегались. Кроме того, некоторые территории часть воплощений присвоили и никого туда не пускали. Поскольку они вложились в эти участки - наверно, были вправе накладывать такие ограничения. Каждому ведь нужно личное пространство. А кое-кто для гарантии населял свои уголки всяческой нечистью, норовящей откусывать головы даже ни в чём не повинным прохожим, если те приближались к охраняемой границе.
- Мы можем сходить в Пещеру Чудес, - чувствуя себя тугодумом, предложил Гнев.
Он бывал там с Любовью и точно знал, что даже половина тайн ещё не разгадана, да и вообще там же всё постоянно меняется, что-то исчезает, а другое - прибавляется. Гнев догадался по энергетическому рисунку, что Пещеру учудили близнецы, и когда только успели? Казалось бы, они все лишь совсем недавно очнулись здесь, распахнули глаза навстречу огромному миру, повстречали друг друга - и вот уже занимались совместным творчеством, напропалую давая волю своим прихотям и издержкам как хорошего, так и дурного вкуса. Хотя, конечно, не Гневу о таком рассуждать, он-то полагал, что чем ярче - тем лучше, да красного, красного побольше! Отчего-то его старания мало кто оценивал высоко, да и те, скорее всего, лишь потому, что старались его не огорчить. А, может, не взбесить, чтобы он их не подпалил, осерчав. С близнецами, вот, никаких проблем, они плоды своих трудов легко бросали, вообще забывая о существовании этих больше не интересных им поделок. Ходи кто угодно, развлекайся да бери, что понравится, если само пространство позволит что-то из него выковырнуть и унести. Их игрушки, даже брошенные, отлично умели за себя постоять, и лишь наивные дураки подумают, что подчинить их будет быстро и просто, этак походя, непринуждённо. Иные подарки близнецов миру даже всерьёз сражаться умели.

[icon]http://s3.uploads.ru/t/bg6lW.jpg[/icon]

Гнев и не учитывал совсем, что может возникнуть такой вопрос. Он привык радостно бросаться открытой грудью навстречу опасности, пользуясь случаем хоть как-то самовыразиться. Ему просто жизнь была не мила без схваток с хотя бы условным злом, пусть даже для этого "зла" плохим и угрожающим безо всякого повода всклокоченным красным нечтом выглядел он сам. Несмотря на то, что иные воплощения пытались привить ему здравый смысл, вспыльчивость и легковозбудимость брали верх. Гнев не нуждался в безопасном убежище и в спокойной умиротворённой обстановке, они отравляли его изнутри и снаружи, делали хилым и больным, он быстро выдыхался в такой обстановке. Да и откуда возьмётся сила, если ему нужен конфликт, нужно столкновение интересов, нужны непримиримость и задор?! От этого кипела его кровь, так прибавлялась и обновлялась энергия. Дайте боя, дайте перемен, дайте горячности сердца выплеснуться! Сколько можно пялиться на застой, от которого душа отсыхает, а ум ржавеет?! Гнев метался из крайности в крайность, искал место, где его никто не обвинит в том, что он всем действует на нервы или мельтешит перед глазами так часто, что их аж тошнит.
Гнев относился к Желанию двояко. С одной стороны, она была его младшей сестрёнкой, которую он хотел опекать и беречь, потому что детская чистота умиляла его. С другой - не позволял совать досужий нос в его дела и мирить с кем бы то ни было там, где он уже настроился на хорошую драку и старательно добивался её. Она не имеет права навязывать никакие свои жизненные приоритеты окружающим, даже если очень тянет устроить реальность по своему личному вкусу, даром что способности воплощения это до некоторой степени позволяют - они сами разберутся, как им поступать друг с другом и с тем отрезком мира, где они обитают в нынешний момент. Нужно иметь самомнение выше звёзд, чтобы решать за остальных, как им общаться и вести себя! Да, Гнева подмывало нарочно делать что-то ей назло, но он не безмозглый мальчишка-человек, он могущественная стихия, которая не должна попусту бушевать, так что Гнев напоминал себе об этом и в основном сдерживался. Её чрезмерная мягкость и ложная убеждённость в том, что Желание способна любого понять и принять, порой неимоверно бесили Гнева, хотя он никогда не опускался до того, чтобы наорать на неё специально или поднять руку. Если бы могла - знала бы, что и ему, и некоторым другим буквально жизненно нужны ссоры и поединки, и не стремилась бы их пресекать! А так он просто игнорировал её, а, если она лезла чересчур уж назойливо - утаскивал противника с собой туда, где ни Желание, ни ещё кто им уже не помешают. Она, конечно, пробовала прилипать, будто репей к рукаву, но от неё всё равно отделывались и продолжали взаимно вышибать дух вдоволь, пока не надоест. Желание старалась перетягивать агрессию на себя, но она не билась как полноценный боец, не брала в руки оружие, и всякий смысл связываться с ней из-за этого отпадал. Гневу, например, уж точно требовалось, чтобы ему давали отпор, он не терпел побед всухую, они ему и разойтись как следует-то не позволяли. Иначе он мог бы с тем же успехом поколотить скалу или соломенное чучело. Помогало, кстати, но ненадолго.
- Я защищу тебя, - заявил наконец Гнев, так и не вспомнив, видел ли в пещерах близнецов опасности или просто подозрительные вещи, достойные упоминания. Гнев был уверен на полном серьёзе, что не родился ещё тот монстр, с которым он не совладает. - Если всё слишком хорошо - жить становится скучновато. Но, если тебе совсем не понравится - мы сразу уйдём, обещаю... И причин злиться у меня, вроде, пока что нет. Или ты напроказила где-то на моей территории, а я ещё не знаю об этом? - Гнев улыбнулся, показывая, что шутит.
Честно признаться, испортить вулканы и магмовые озёра достаточно сложно, даже если захотеть. Гнев обожал всё, что мощно грохочет и вообще ярко и впечатляюще выглядит. Он был падок на масштабные катаклизмы. И ещё как сказать, что обходилось дешевле, дать ему помахать кулаками и пламенем или терпеть изменения климата и ландшафта. Выбирать всё равно приходилось, чем больше его урезонивали, чем дольше он терпел - тем сокрушительнее и ослепительнее потом выходила вспышка прорвавшегося огня.

[icon]http://s9.uploads.ru/t/8WgK6.jpg[/icon]

Неторопливо неся Желание на руках, позволяя ей по пути развлекать себя невинными и маленькими издевательствами над его лицом, Гнев размышлял о её вопросе... Да и о многом другом. Сказочником он был аховым, успокаивать и нянчить не умел толком, так что наверняка ей с ним не очень-то комфортно и весело, но при этом именно Желание спрашивает, не скучная ли она, а не наоборот. Эту странную логику Гнев понять не мог. А ещё не вполне понимал, действительно ли её так волнует его мнение, и, если да - то почему. От этого как-то зависит её самооценка, что ли? А сам Гнев, вот, терпеть не мог, когда его принуждают как-то особенно трепетно относиться к чужому мнению о нём и не высказываться вслух о том, как и на чём он это мнение вертел, а также сколько раз и почему. Он всерьёз удивлялся, когда другие полагали, будто их едкие комментарии насчёт его внешности или поведения могут его задеть. Ещё чего, он не из впечатлительных и ранимых! Да, ему очень важно, чтобы семья его принимала, он плохо воспринимает, когда его прогоняют в недоверии те, кто ему нравится, но, когда намеренно делают больно и даже не стараются это скрыть - в нём просыпались злость и отторжение, и тогда негативная критика отскакивала от него, как от стенки горох. А что прикажете, выдирать себе волосы и посыпать голову пеплом просто оттого, что у кого-то язык за зубами не держится, а душа скандала просит? Гнев, казалось бы, тоже принадлежал к числу таких, но... Он пытался не задевать тех, кто вообще не может за себя постоять, выбирая противников, способных огрызнуться в ответ так, что даже ему станет не по себе.
- Я никогда не думал, что ты скучная, - неловко пробормотал Гнев, понимая, что одни слова вряд ли её убедят. - Бывает, что ты некстати суёшься туда, где могут разобраться без тебя, но это не плохое качество. С тобой весело, ты очень открытая и честная. Всегда интересно наблюдать, как ты находишь или узнаёшь что-то новое, это заставляет подумать о том, сколько на самом деле в мире мелочей, на которые мы вообще не обращаем внимания, а они удивительные. Спасибо тебе за напоминание о том, насколько прекрасна наша жизнь, - Гнев вполне чистосердечно улыбнулся. - Наверно, мы такое плохо умеем. Нам кажется, что мы очень могущественные, и это отвлекает... Не даёт ценить момент. Мешает наслаждаться чем-то малым. Многим из нас непременно надо всё или ничего... А ты замечательная. Как первый лучик солнца после дождя.
Гнев ещё не слагал стихи в те времена, но поэтическими нотками в глубине души уже обладал, пусть и за внешним налётом хулигана и раздолбая этого чаще всего не было видно. Он редко бывал умиротворённым и смягчившимся настолько, как в нынешнюю минуту.
- Ты не пытаешься ничего никому доказать или заявлять, что ты здесь главная, а остальные - никто. Этим половина наших братьев и сестёр похвалиться не может. И это хорошо, потому что каждый из нас, как я полагаю, в равной степени важен. У каждого из нас есть своё важное дело, свои обязательства, которые мы получили при рождении. Поэтому очень важно, чтобы мы научились гармонировать. При этом мне не кажется правильной идея о том, чтобы останавливать кого-то из нас от естественных проявлений, даже когда они опасны... Нет, надо просто учиться уживаться и с ними. Я, допустим, не могу не гореть. Ограничения могут меня убить. Но и какие-то рамки здравого смысла мне следует помнить, чтобы не разрушить весь наш дом. Это - шаг, который я делаю навстречу вам, - Гнев пользовался случаем рассказать в меру своего скромного словарного запаса о том, как устроен. - И то же самое под силу всем остальным. Самим найти меру своим поступкам, чтобы ничья свобода не стоила свободы кому-то другому.
Пока он говорил, они уже дошли. Расстояния здесь работали странно. Если стремишься добраться куда-то быстро - так и получится. Если, конечно, Верхний Предел не подшучивает нарочно, растягивая короткий отрезок пространства если не бесконечно, то пока ему не надоест баловаться.
Вход в пещеру зиял тёмным провалом, из глубины которого фосфоресцировало что-то зеленоватое. Оно то разгоралось ярче, то почти погасало. Возникало ощущение, что им кто-то таким вот странным образом подмигивает, хотя огонёк никоим образом не напоминал даже очень условный глаз. Из этого зева, что раскрылся перед ними, пахнуло холодом и немного влагой. Вход выглядел почти заколдованным, едва ли не как пасть, которая захлопнется, стоит лишь Гневу и Желанию очутиться внутри.
- Ну, как? Выдвигаемся навстречу приключениям? - Гнев озорно усмехнулся.
Его уже разбирали азарт и пылкое рвение. Он лишь ожидал подтверждения от Желания. И да, она всё ещё могла отказаться - тогда, наверно, он полезет туда без компании, один. Впрочем, это вовсе не так уж плохо - не придётся переживать за чужую сохранность, хлопотать потребуется лишь о своей шкуре. Он сможет при необходимости развернуться вовсю, не оглядываясь на спутницу. Но... Это довольно тоскливо. Не поболтать, не разделить впечатления, не посмеяться или испугаться вместе. Поэтому Гнев бы очень хотел, чтобы Желание не потеряла энтузиазм. Вдвоём они перетряхнут эти несчастные пещеры вверх дном, это уж точно - хоть спорь на целое состояние из золота и самоцветов!

[icon]http://s9.uploads.ru/t/8WgK6.jpg[/icon]

Гнев ничуть не удивился. Для него то, о чём говорила Желание, было чем-то естественным, тем, что само собой разумеется. Он даже и предположить не мог, что Желание боится или стесняется силы, которая есть у всех воплощений. Конечно, то, что они "слышали", очень разнилось, в зависимости от того, какую эмоцию выражало собой воплощение, но в целом это обстояло одинаково для всех. Если бы Желание делилась этим чаще - ей бы уже давно растолковали, что к чему. Странная девочка. Конечно, дети часто считают себя уникальными и особенными, не в том смысле, который есть на самом деле, а что их мысли, переживания, страдания и восторги никто прежде не испытывал. Распространённая иллюзия, да ещё и вредная, пожалуй. Пока ты замыкаешься в себе и носишься со своим тонким и богатым внутренним миром - упускаешь множество возможностей. Хотя, наверно, есть что-то трогательное и восхитительное в малыше, который впервые видит пушистый жёлтый цветок, улыбается, любуется им, и было бы слишком жестоко сказать крохе, что перед ней всего лишь одуванчик, на свете ещё тысячи таких же. В каком-то смысле это ведь её одуванчик, тот, что она сама нашла и впервые открыла для себя, и не следует обесценивать пусть столь небольшой и, казалось бы, незначительный, но всё же личный опыт. Одуванчик, который пророс сквозь сердце и пустил в нём свои корни. Ты можешь потом срывать их сотнями и ни во что не ставить, но тот самый так и останется для тебя волшебным. Вот почему пройти чей-то чужой путь невозможно. Даже из одних и тех же событий они извлекут очень разные уроки. Слишком разные.
- Надеюсь, ты не решила, будто являешься чем-то исключительным? Милая, все мы устроены точно так же. Представь, каково Отчаянию, Ненависти или Зависти, и что постоянно ощущают они... А я? Ты бы только знала, насколько наши братья и сёстры не контролируют себя, поддаваясь моей страсти. Посмотри вокруг, когда будешь гулять одна в следующий раз, и осознай, что у каждого в голове такая же мешанина, что и у тебя, если не хуже. Это порой заслоняет для нас здравый смысл, диктует нам, как поступать. Для каждого из нас при рождении его эмоция была основной, и мы учились друг друга понимать... Мы - как острова, между которыми не проложены никакие мосты. И строить переправы очень трудно. Этого нельзя просто пожелать. Нельзя добиться искусственно. Нет ничего сложнее и запутаннее чужой души, дитя моё. А желание в лучшем случае пропадёт в никуда, а в худшем - просто вскроет душу пополам... Вот почему даже ты не сможешь получить всё, что захочешь. Сходиться с другими и уважать их ты тоже вынуждена учиться. Как по мне, уважение иногда гораздо важнее, чем любовь. Любить можно всякого, ведь форм любви бесконечно много, домашнего питомца и самую ценную для тебя вещь тоже подчас любишь ведь - а вот уважение получить во много раз хлопотнее.
Гнев знал, что некоторые из них, те, что более беспринципны и эгоистичны, уже пытались вот так подчинять себе других. Разумеется, ничего не выходило. То есть, сломать-то можно, но вот добиться принуждением чего-то настоящего, кроме, разве что, самого тёмного и злого негатива - нет. Воплощения так сильно различались, что ему даже становилось страшно иногда - нет, они не достигнут взаимопонимания, так и останутся чужими, волей судьбы согнанными в одно место. Два разорванных куска не срастутся, как их ни приставляй один к другому. Он говорил с Желанием, но не мог предугадать, как она воспримет его слова и что из них поймёт, какой итог вынесет для себя. Вполне вероятно, вовсе противоположный тому, что Гнев реально вкладывал. Вдруг ей придёт на ум попытаться доказать, что он не прав, а её желания способны и на такое? Да он и так знал, что видимость приобретения необходимого они и правда ей обеспечат, только будет ничуточки не то, и всё рухнет, едва лишь выдохнется её навязанная кому-то воля. А потом девочке придётся несладко, так как её заставят отвечать за сделанное вот так, сдуру, яркой болью, а то и кровавыми слезами.
- Насчёт взять - я не знаю, но обычно близнецы не следят за своим имуществом. Мол, оно их чересчур ограничивает и висит тяжёлым грузом на шее. Если уж они что-то бросили - приходи и бери кто что хочет, если сумеет. Некоторые их поделки легко могут сами за себя постоять.
Он вздохнул и поставил Желание на землю.
- Будет лучше, если ты пойдёшь рядом со мной сама. Мне, вероятно, понадобятся свободные руки... Но для начала - вот!
Гнев выбросил в пространство перед ними, лежащее сразу за распахнутым тёмным зевом пещеры, несколько огненных шаров. Они озарили тоннель, и сразу же сделали то, что их ожидало, более приветливым и гостеприимным. В самом деле, зачем факелы тому, кто сам - пламя? И он шагнул вперёд, входя под плотный покров созданной двумя здешними кудесниками тайны. Шагнул отважно и открыто, готовый дать отпор чему угодно. Для Гнева и враги, и преграды - не более, чем вызов, способ размяться. Ничто не пугало его всерьёз, и он, рыжий, наглый, лез всюду, куда только вообще был хоть исчезающе малый шанс проникнуть. Попытки остановить его раззадоривали, как и предупреждения, что там может прийтись туго, мол, ловушки кругом, всё запутанно, продвигаться вглубь долго, сложно, неудобно и трудозатратно.

[icon]http://s9.uploads.ru/t/8WgK6.jpg[/icon]

Гнев был ещё довольно молод для воплощения, но о том, что девушкам нравится, когда их хвалят и делают комплименты, даже если это ещё совсем маленькие девочки, и у них всё лучшее только впереди, уже имел неплохое представление. Поэтому он одобрительно кивнул и лучезарно улыбнулся Желанию, мол, всё отлично, так держать - изменения не такие уж значительные, он-то знал, насколько разительно она способна измениться, если захочет, но они есть, и их надо отметить. В его глазах блеснуло подлинное восхищение такой чудесной, нежной и непосредственной сестрёнкой.
- Пойдём, - сказал Гнев и устремился вглубь длинного туннеля.
Огни, созданные им, плыли у них над головами, озаряя своды. Вкрапления драгоценных камней в стенах и потолке мерцали и переливались, играя бликами на свету, пока они не проходили мимо. Рубины, изумруды, топазы сидели слишком глубоко в скальной породе, чтобы их можно было легко выковырнуть, зато коридор выглядел нарядно благодаря им. Гнева не интересовали безделушки такого рода, но он догадывался, что Желанию понравятся. В очередной раз восхитили близнецы, и он задался вопросом, есть ли граница у их возможностей и изобретательности. Ребята даже не обращали внимание на периодические выговоры от других - тех, кого они, если можно так выразиться, случайно или нарочно вовлекали в поле действия их крайне выдающихся и небезопасных экспериментов. Да, они чистосердечно клялись, что никогда больше этого не повторят - и держали слово, в следующий раз придумывая нечто совершенно иное.
Совсем скоро дерзкие искатели приключений вошли в пещеру. Дорога по широкой дуге поднималась к её тёмному своду, и там, наверху, виднелась полукруглая площадка, а за ней - большое отверстие, куда мог пройти и Гнев, причём свободно, не протискиваясь и не нагибаясь. Там, в проходе, что-то красно-золотое ярко светилось. Но сам серпантин дороги шёл несколькими витками, и по одну его сторону была, разумеется, твёрдая стена пещеры, зато по другую - провал куда-то вниз, однако, недостаточно глубокий, чтобы скрыть из виду дно. Там гладко, с явным ртутным отливом, недоброжелательно и настораживающе сверкала странноватая вода - насыщенно-фиолетовая с переходом в синий. Она так и манила прыгнуть в неё, но Гнев бы не стал проверять, что случится тогда, и надеялся, что у Желания тоже хватит сообразительности не проверять. Место выглядело одним из тех зачарованных и заброшенных, про которые рассказывают леденящие кровь истории в ночи, сидя вокруг костра на природе или в комнате, накрывшись одеялами и расставив свечи.
Зато откуда-то сверху прямо на них спикировали гигантские, величиной с птеродактилей, летучие мыши - точнее, их гротескно жуткие и кровожадные аналоги. Одного взгляда на них Гневу хватило, чтобы понять - это уже не близнецов, это порождения Страха! Вряд ли тот создал их нарочно, энергия Страха просто как естественный процесс расползалась от него повсюду, забираясь подчас в очень странные места. Оно и видно, вряд ли близнецы планировали эту пещеру настолько жуткой, опасной и мрачной, это ни капельки не в их стиле, они сами не свои до всего цветастого и вычурного... Гнев моментально весь подобрался, готовый иметь дело с расплодившейся здесь нечистью. Похоже, им предстоит сражение! Заодно и порядок наведут, а то ишь, какую моду некоторая погань взяла, портить хорошие и интересные вещи! Нет, так это ни в коем случае нельзя оставлять!
- Берегись! Они видят нас как пищу! Особенно - наши страхи и тревоги!
Гнев высвободил свою энергию, и она приняла форму лука. Он натянул тетиву, и потоки пламени превратились в длинные тонкие стрелы. Гнев выпустил пять за раз - и каждая попала в цель, но осталось ещё примерно с дюжину тварей. Алые следы от стрел истаивали в воздухе - пещера впитывала остаточную энергию Гнева. Мёртвые чудовища с растопыренными крыльями и разинутыми даже после смерти пастями рухнули в озеро внизу - и растворились в нём, как в кислоте, за считанные секунды, эта энергия тоже была легко и непринуждённо абсорбирована. Да уж, слухи не врали, творчество близнецов могло переварить любое на него воздействие и выправиться как ни в чём не бывало, даже прекраснее, чем прежде. Озеро осталось таким же ровным, чистым, мирно дремлющим в ожидании нового угощения. Оно как будто и не заметило, как в него что-то упало.

[icon]http://s9.uploads.ru/t/8WgK6.jpg[/icon]