Шли годы, а Ненависть всё не возвращался. Гнева начинало это тревожить. Он, конечно, знал, что воплощения перерождаются по-разному, и что живым кажется годами, мёртвый может воспринимать как мгновения, да и в целом мироощущение в корне меняется... Но всё равно ему было очень неуютно, беспокойно и напряжённо, словно бы он упустил нечто очень важное, и теперь продолжает терять драгоценное время. Гнев не находил себе места, чем дальше - тем чаще задумываясь о том, почему брат не появляется. Это не было похоже на всегда активного и порывистого Ненависть, которого никакие замки и оковы надолго не удерживали. Гнев вообще готов был биться об заклад, что тот реинкарнируется почти сразу, не в обычаях Ненависти отсиживаться в тени и тишине. Что же теперь произошло? Где он пропадает и почему? Схватить бы брата за шкирку да встряхнуть, только знать бы ещё, где искать... Что же, чёрт побери, с ним произошло, как докричаться до личности, которой фактически и нет?!
Последней каплей стало однажды утром внезапно обнаружить, что сила энергии Ненависти теперь подчиняется ему, Гневу. Точно так же, как когда-то давно было с Жестокостью. Правда, контроль над личностью Гнев на сей раз не терял, но возможности, что достались ему "в наследство", бродили по организму, переплетаясь с его огнём, ища выход. Характер Гнева испортился, стал в разы мрачнее и агрессивнее... И больше всего бесил тот блядский недоносок, по чьей вине он опять получил на свой многострадальный горб груз, на который не соглашался! Какого дьяволова хрена этот козёл решил, что имеет право вот так сбежать и всё бросить?! Что это ещё за новости - Ненависть сдаётся и отрекается от всего, что ещё есть на свете хорошего для него, и по какой такой причине?! Гнев понятия не имел, что заставило Ненависть предпочесть смерть, но со всей непоколебимой убеждённостью полагал, что причина какая-нибудь дурацкая. Как обычно, втемяшил себе в голову дурь и упёрся всеми четырьмя копытами в землю! Его надо пнуть под зад любой ценой, чтобы вылетел обратно и извинился за задержку! Да, Ненависть прощения не просил, кажется, ни разу, но на сей раз придётся, Гнев этого легко не оставит и тему не сменит!
Возможно, это совсем не его дело - распоряжаться чужим выбором и жизнью, требовать что-то, к чему другой больше не готов, но Гнев не собирался отпускать Ненависть так просто. Грозовой ночью он вышел в чистое поле и просто завопил в нахмуренные толстыми тяжёлыми тучами небеса:
- Эй, сволочь, ты так и собираешься оставаться неудачником?! Вместо того, чтобы осознать свои ошибки и что-то исправить, ты смылся к чертям, как законченный трус и помойная тряпка!
Нащупать внутри плотный, искрящийся электричеством зелёно-золотой ком истинной сути и вытолкнуть его из себя вверх, туда, где рождались слепяще-яркие ломаные зигзаги, чтобы ударить один раз и сгинуть навсегда. Округу тут же залило пронзительным светом, словно штормовая ночь сменилась белым днём. Ему неоткуда взять все ответы, и рецепты правильной жизни Гнев, разумеется, не выдаёт, ему самому такого понимания не хватает, но одно он знал точно. Отсутствие Ненависти как воплощения на этой планете - неправильно, словно кусок выдрали, а в ту дыру, что возникла, ничего не вставили. Если Ненависть есть - значит, не зря, пусть сразу его функция и не очевидна. И Гнев отнюдь не должен взваливать на себя ещё и то, что принадлежало брату. Каждый из них разный, и это прекрасно, иначе можно было бы свести все воплощения всего к нескольким базовым эмоциям, в состав которых входили бы десятки других. Они разделились не напрасно, и очень хорошо, что каждый из них движется своей дорогой и привносит во Вселенную что-то от себя, то, чего никто иной не даст, как бы ни хотел, вплетая свой кусочек в огромную ткань мироздания.
- Какого ёбаного хуя ты всё ещё мёртвый?! Это не моё, мне этого не надо! Пришёл и забрал обратно сию же минуту, скотина!
Ну, что поделать, Гнев к нежностям был предрасположен редко, очень ситуативно, и сейчас состояние его духа им вовсе не соответствовало. Поэтому он как умел, так и звал, уж простите, если недостаточно трепетно и ласково. Гнев вывернет реальность наизнанку, заберётся в каждую складочку и каждый уголок, соберёт Ненависть по крупицам и вдохнёт в его грудь жажду и рвение продолжать находиться на этом свете, пусть приходится трудно, больно и порой абсолютно непонятно, для чего всё, и какой поступок считать верным.

[icon]http://s5.uploads.ru/t/Raqs0.jpg[/icon]

Бешенство застило глаза Гневу сначала сочно-бордовой, но быстро перешедшей в тёмно-вишнёвый цвет пеленой. Таких же оттенков пламя взметнулось вокруг его фигуры, алое зарево опалило жаром всё вокруг и коснулось Ненависти, пусть и призрачного - оно дохнуло раскалённым, горячим воздухом в его демоническую морду. Гнев не собирался щадить его чувства и просто покивать на тему того, что, мол, умница, что сдох и не приходил, всё правильно делаешь, продолжай в том же стиле. Более того, Гневу хотелось орать, рвать и метать. Свирепая и оголтелая злость заменила ему ужас от мысли о том, что Ненависть не захочет возрождаться и навсегда покинет этот мир, передав право распоряжаться своей энергией. Ненависть не имеет права делать это за счёт Гнева, перекладывая на его плечи свои обязательства перед другими! Он что, серьёзно думает, что кто-то другой распорядится его силой лучше?! Если бы это было так, не возникло бы столько разных воплощений! Их бы так и осталось с десяток, или даже меньше, все остальные входили бы в кого-то ещё! Гнев вообще всегда радовался приросту семьи и не собирался сам же сокращать её численность. Забавно всё-таки работает иногда закон кармы - Гнев и не подозревал, что сам однажды будет поставлен в почти те же условия, в которые когда-то по его вине чуть не угодил Джей. Что же, тот вполне доступно объяснил ему, почему идея была из рук вон плохой, а теперь его черёд внушить Ненависти то же самое любыми доступными аргументами. Жаль, что по голове при этом бить нельзя, поскольку Ненависть пока ещё нематериальный, но Гнев непременно попытается его отлупить как следует, если придётся. Кулаками у него всегда получалось убеждать лучше, красиво говорить Гнев так и не научился. Слова полезны только для того, чтобы спросить дорогу или поинтересоваться, который час. Во всех остальных случаях они больше вредят, искажая смыслы и усложняя коммуникацию. Оружие прямолинейнее, его труднее превратно истолковать. То, как противник двигается в бою, как нападает или парирует удары, за десять минут тому, кто подмечает нюансы, скажет о нём важного и полезного гораздо больше, чем полная автобиография. Можно трепать языками сутками напролёт и остаться при том, с чего начали, так и не продвинувшись никуда ни на шаг, даже если каждая минута этих многих суток была насыщена информацией. Ты узнаешь, как звали собачку человека, которая жила у него в детстве, и как его раздражала нянюшка, и каким унылым занудой был репетитор, но что это поведает о самой личности собеседника, о его моральных устоях, о внутреннем мире? Даже непонятно, что ему нравится конкретно сейчас, а что - нет, ведь он неоднократно изменился с тех пор, как был ребёнком! Зато одна лишь манера разворачивать клинок или предпочтительная позиция для рукопашной - и всё очевидно, как на ладони, прозрачно и чётко!
- То есть, ты, сука, говоришь, что решил пойти по пути наименьшего сопротивления?! А я, значит, зря жду, что ты поймёшь, каким дерьмом был, и сможешь стать моим напарником! Ты дурак или да?! Ты просто сдаёшься, я так понимаю?! Это эгоистично! Ты нам нужен! Я уверен, что не только мне одному! В этом мире ещё есть, куда применить всю ту мощь, которой тебя одарила природа, есть те, кому без тебя придётся плохо! Ненависть - движущая мотивация не только для фашистов и прочего такого отребья! В этом мире ещё много такого, что следовало бы изменить, и ты мог бы присоединиться к нам!
Гнев понятия не имел, сработают ли такие аргументы на Ненависть, который раньше думал только о себе, но не попробовать не мог, это жгло у него в груди, распирало изнутри, словно клокочущий и готовый вот-вот взорваться гейзер. Он не из тех, кто увещевает и умасливает, льстит и сулит какие-то дополнительные блага за тот выбор, который ему казался правильным. Гнев просто выкладывал всё как на духу, не задумываясь о том, как оно прозвучит. Он не умел ни лгать, ни даже толком скрывать что-то, поэтому просто лепил правду-матку в лоб, даже выражений не подбирая, чтобы повнушительнее было, или, скажем, стараясь что-то пригладить и смягчить. Он - Гнев, одна из самых непосредственных и открытых эмоций. Ему плевать, сколько народа он обидит неудачной фразой, если он действительно хочет произнести её вслух, и ему от этого полегчает.

[icon]http://s5.uploads.ru/t/Raqs0.jpg[/icon]

Гнев сдавленно и чуть ли не страдальчески зарычал сквозь зубы, пылающий, горячий как печка - капли дождя вообще не долетали до него, испаряясь гораздо раньше. Кулаки его сжались - и разжались вновь, ударить было некого. И тогда он заплакал сам. Нет, не разревелся навзрыд, но слёзы по щекам потекли. Гнев их даже не заметил и не почувствовал, взгляд его был прикован к Ненависти. Даже теперь брат невольно продолжал истязать его - отбирая себя как члена семьи, да ещё и наполняя своей энергией, которую сам Ненависть явно не собирался возвращать. Ему-то легко так вот заявить, что он больше не у дел, и сгинуть, расхлёбывать последствия его бегства будет Гнев! А вправе ли Гнев требовать, чтобы брат оставался, вправе ли мучить его и тащить туда, где ему больше не нравится находиться, если вообще хоть когда-то было приятно. Ненависти же и от этого плохо становится... Гнев кусал губы и был готов хватать брата за руки и умолять жить, но это весьма цинично - когда исходит от того же самого, кто и убил. Поэтому Гнев лишь беспомощно стоял, пригвождённый к месту. Да и к чему дёргаться? Такой вот фантом всё равно не обнять. Гнев бы прижал его к себе и не отпустил обратно в небытие. И это решило бы проблему. Да, принуждение, Гнев не терпел подобного, но ему необходим, чёрт побери, необходим Ненависть!
- А ты полагаешь, что мне легче? Полагаешь, я создан как-то иначе, чем ты? Я был рождён с такой же точно возможностью стать чудовищем, просто мне повезло с теми, кто оказался рядом, они дали сил моей личности - достаточно, чтобы я сопротивлялся своей дурной стороне. Я каждый день стараюсь не скатиться туда, где я потеряю самоуважение и право называться достойным воплощением. Это стоит мне колоссального труда... Нет, как видишь, я не обещаю, что всё удастся тебе сразу. Но мы продолжим стремиться.
Эмоции распирали, изливались из него быстрее, чем слова, заслоняя те собой, мешая сосредоточиться и выразить мысль более полно. Влага продолжала струиться из тусклых в эту минуту зелёных глаз так, будто там плотину прорвало, голос дрожал, он весь казался совершенно несчастным и одиноким. Как будто на спасении Ненависти мир сошёлся клином, и ничего вне этого более не существовало. Его не утешало осознание того, что его ожидают другие, и ему есть, куда и к кому пойти. Для Гнева было действительно сокрушительным ударом увидеть, как семья сокращается ещё на одного представителя. Он судорожно перевёл дыхание и продолжал:
- Ты что же, так и отдашь мне всё то, чем был при жизни? Разве не понимаешь, что ты не уничтожишь всю ненависть мира своей смертью, и она просто найдёт наследника? То есть, меня. И мне придётся видеть не только всю злость и всю жестокость на этой планете, но и всю ненависть... Даже думать не хочу, во что это меня превратит.
Он уже давным-давно и, увы, безвозвратно не то, чем являлся изначально, но пока что Гнев ещё цеплялся за всё, что считал в себе основным, если можно так выразиться - стержнем, фундаментом, краеугольным камнем внутреннего "я".
- Или вы решили, что я железный, и мне всё нипочём?! Если так - то, может, мне поглотить всех остальных из числа тех, кого люди называют отрицательными эмоциями? Страха... Меня на это хватило бы, будь уверен. Зависть... Это вообще было бы даже слишком легко. Может, мне стать таким концентратом всеобщего негатива? Всего плохого на свете? Мне уже и так плохо, разве ты не видишь?! Мне не нужна твоя суть, и я никогда не хотел, чтобы ты сделался частью меня. Иногда мне казалось, что жертв так будет меньше, но что, если вместе со всем этим я стану монстром ещё худшим, чем вы двое, вместе взятые?! Я не справлюсь, брат. Мне нужна твоя помощь!
Он желал этого всю жизнь, и поначалу всё и впрямь обстояло так, но они отдалялись всё стремительнее, всё очевиднее. Гнев и представить себе не мог, что однажды они станут настолько разными, что ему придётся взывать к остаткам здравого рассудка Ненависти любыми методами, даже выколачивая их из брата. Гнев не любил чересчур грубое насилие, это ведь вовсе не то же, что весело мериться удалью и сноровкой, зная, что противнику всё так же в наслаждение, и энтузиазма у него не меньше, чем у тебя. Он вовсе не хвалил себя за то, что сжёг предыдущее тело Ненависти. И да, он не хотел влачить на себе бремя этой смерти всю предстоящую ему вечность. Это ведь неискупимо.

[icon]http://s9.uploads.ru/t/lGYWZ.png[/icon]