Немыслимо! Невероятно! Он так обожал своих подопечных, и они полностью отвечали ему взаимностью, так зачем же Геката убежала? Разве он плохо с ней обращался?! Да, вчера наказал немного за то, что лаяла в поздний час, нарушая правила, ведь, хотя Ариман никогда не был их ярым сторонником, он всё же не хотел наживать себе слишком много неприятностей, в настоящее время они ему совсем некстати. Двое его питомцев скоро произведут на свет малышей, ему надо подготовиться принимать у них роды и потом, если понадобится, лечить. В прошлый раз пришлось делать кесарево сечение кошке. Потом у девочки-мангуста все умерли через сутки после выхода на свет. Стресса ему тогда хватило с лихвой, до сих пор ещё не окончательно отошёл. Он боготворил жизнь, данную так называемым меньшим братьям человека, каждая утрата била точно по сердцу, так больно и обидно не было, даже когда его оскорбляла и отталкивала мать или травили в средней школе... Он ревел над бездыханными трупиками, как пятилетний мальчишка, у которого умерли родители и сгорел дом, качая их на руках. Пусть даже через него прошли десятки животных - он помнил, как хоронил каждого усопшего. Имена и лица однокашников стёрлись, а это осталось так явственно, будто произошло лишь вчера. Да, он, безусловно, ставил этих невинных созданий гораздо выше, чем прогнившее испорченное человечество. Иногда даже мечтал об Апокалипсисе, что затронул бы лишь людей, оставив в целости и сохранности дикую природу. Он активно участвовал в спасении заповедников, перестал употреблять в пищу мясо. Но этого мало, о, как же этого мало, и его сил очевидно недостаточно. Новости о том, как ещё какой-то редкий вид почти истреблён, что вырубили деревья на запретных территориях, походили на пинок с размаху под дых, мир темнел, зрение мутилось, кровь стучала в ушах... Но жизнь надлежит отстаивать любой ценой, даже если придётся лечь поперёк дороги бульдозеров, едущих корчеваать остатки лесов, и убийц-охотников, не находящих абсолютно ничего зазорного в том, чтобы выстрелить в голову или сердце тому, кто бегает и летает, выволочь из воды и оставить задыхаться, корчась в панике и агонии, тех, кто плавает и не выдерживает открытого воздуха и прямых солнечных лучей. Да, они палачи, изверги, чудовища. Они ходят по планете, выжимая из неё все соки. Они не умеют беречь и защищать, разрушители, монстры, садисты. Видя шубу из натурального меха на очередной великосветской моднице, Ариман хотел бросить эту много о себе мнящую паву в садок к голодным крокодилам или пираньям. Он сперва порывался объяснять таким, что три делают неправильно и отчего это плохо, но его дважды поколотила охрана, а один раз заперли почти на неделю в одиночной камере. Как же повезло, что у него тогда имелся партнёр, кормивший прожорливую пушистую ораву и убиравший за ней! Но после этого они и поссорились, тот не захотел продолжать контактировать со столь проблемным и буйным типом, не держащим в узде свои мании.
И вот, в чистой и доверчивой изначально душе зародилась страстная и свирепая ненависть к тем могущественным и самоуверенным деспотам и тиранам, кто считает себя центром Вселенной и полагает, будто всегда останутся безнаказанными. Набивают кошельки и пузо до отказа, пока не встанет угроза лопнуть, а завтра хоть трава не расти! Что же, Ариману ведомо его предназначение. Получивший имя в честь духа бедствий и зла, отрицательной стихии, он согласился бы оправдать это. Питая истовое отвращение к любому кровопролитию, он горячо не хотел воевать, не хотел делать другим плохо, но, если его вынуждают - он не отступится и не сбежит. Он бросит вызов устоям и традициям, уже бросает манерой поведения и стилем существования! Пусть даже не мечтают остановить его. Он скорее сдохнет, да, и к этому вполне готов. Вот только, к сожалению, не на кого оставить семью, а она большая и разношёрстная. Нет, ещё и пернатая, вдобавок. Там даже есть филин, два самца-попугая и самка ястреба. Из-за этой голосистой жизнелюбивой хулиганистой оравы Ариман давно спал кое-как, заработав себе такие вместительные мешки под глазами, что, набей их кто деньгами, он бы до конца своего века жил безбедно и на широкую ногу. Немногочисленные хорошие знакомые, более-менее притерпевшиеся к его закидонам, вообще не могли взять в толк, как он ещё не слёг с чем-то тяжёлым и трудноизлечимым, откуда черпает решимость и ресурсы. Он заботился о брошенных животных, о калеках, боролся против исчезновения последних особей той или иной формы жизни... Но кто присмотрит за ним самим и напомнит, что отдыхать и есть тоже хотя бы изредка надо? Он безжалостно подрывал своё здоровье, жертвуя им для дела, которому посвятил всего себя, без остатка, ничего не припрятав в закромах.
Итак, надо найти Гекату, пока она не втравилась в неприятности. Мало ли в Лондоне параноиков и подверженных фобиям людей. Пришибут её - и поминай, как звали. Он же никогда себя не простит, если она пострадает из-за его лени и безответственности.
Ох, хвала Сатане, рогам и копытам его - в порядке, цела и невредима... Но что за безумная девушка вздумала гладить собственность хаоса и тьмы?! Ариман застыл на месте, будто громом поражённый, и буквально онемел.
- Что... Что здесь происходит?! - спустя секунд десять заставил себя сдавленно пробормотать он. - Вы... Она вас признала! Мои демонические псы подпускают к себе лишь тех, в ком есть мрак! На заре мироздания их далёкие предки были адскими гончими, и я стараюсь снова вывести породу... Но вы... Наверно, вы особенная, не такая, как все, - его зрачки блеснули неприкрытыми уважением и восхищением. - Я... Благодарю вас. Вы защитили очень близкого мне друга. Я виноват в том, что Геката заблудилась.
Его речь становилась всё тише и тише, и, к её финалу смутившись совершенно, он густо покраснел и спрятал лицо, подняв шарф. Он ощутил себя лишним звеном, помешавшим девочкам общаться. И, плюс к этому, на редкость неуклюжим. Посредственно умел говорить спасибо, да и в принципе заводить знакомства. А здоровенная чёрная собака и впрямь подходила на роль богини ночи. Она обогнала размерами и статью всех сородичей по породе, всё же опытный разводчик знал, как добиваться поставленных целей. Красавица и умница, за какую отвалили бы немалую сумму. Вот только удовлетворить запросы Аримана, когда он продавал кого-то из них, было сложнее, чем гусенице - вскарабкаться на Эверест, а космическим исследователям - сделать атмосферу Марса пригодной для свободного обитания без скафандров и описанных в фантастических произведениях кислородных куполов. Он из них чуть ли не вторую Великую Китайскую Стену выстраивал. Успешно выдерживали подобное давление единицы. Да и как иначе? Это как твоего сына или дочь в приёмные руки забирают.

[nick]Ahriman Hellborn[/nick][status]Hail Satan![/status][icon]http://sh.uploads.ru/t/f7itb.png[/icon]

Бывает так - даже не предполагал с кем-то сближаться, не строил далекоидущих планов, не думал, что твою броню так легко и безыскусственно вскроют... А тебя берут и сразу оглушают, как обухом по темечку. Говорят - между проскальзывает искра, словно электрический ток. Говорят, глаза встречаются, и ты понимаешь - оно то самое, необходимое тебе. Ариман, впрочем, подачек от судьбы не ждал и к сюрпризам обычно относился настороженно. Тем больше его удивило, что с этой девушкой защита не сработала, барьера словно бы и не существовало. Это было... Освежающе ново, дразняще необъяснимо и должно было бы вызывать раздражение - но эта знакомая ему до судорог в кончиках пальцев и сведённых зубов эмоция всё не приходила. И Ариман расслабился. Ни один из обитавших в его душе бесов не нападёт на эту странную блондинку, не вцепится клыками в её белую мягкую кожу, не растерзает горло. Это приносило облегчение. В чём же дело? Они опознали в ней свою - или же не могли дотронуться до столь незапятнанной и яркой чистоты? Предстояло лишь разобраться. Но он уже знал - ему ещё не доводилось смотреть на девушек так. Словно она одновременно лучшая подруга и родная сестра, только ближе. Звонче. Пробирает до костей прикосновением к его рукам - не вынужденным, искренним, настоящим, тёплым. Входит в его жизнь, как воркующая на окне голубка.
Вероятно, он просто переел одиночества. Устал отстраняться и грубить на любые попытки приблизиться к нему. И Ариман улыбнулся - как если бы знал это лишь по наставлениям воспитателей в детстве или какой-нибудь наискосок прочитанной книжке по коммуникации с окружающими. Ему это шло - на колючем шиповнике распустился бутон. Он даже отпустил шарф и позволил Аве это заметить. Правда, иная тётушка поохала бы, что такая улыбка - из разряда "обнять и плакать". Улыбка, которую показывают лишь самым родным, а уж никак не впервые встреченным.
- Ариман Аддингтон, - представился он, назвав настоящую фамилию, под которой был, в том числе, зарегистрирован во всех организациях защиты природы, и, будь они неладны, в сводках правонарушителей. И те, и другие требовали паспортные данные, а в паспорте Ариман был записан именно так. "Рождённым в Аду" он окрестил сам себя. - Моя леди, раз уж вам так нравится Геката, я мог бы... Показать вам всех остальных, если вы хотите, - он изначально хотел сказать кое-что совсем другое, но осёкся и заставил себя не спешить. Он ведь не знает, как Ава здесь живёт, есть ли у неё достаточно времени и сил, навязывать ей дополнительные хлопоты нельзя. Если бы он был уверен, что такой подарок её порадует - даже не задумывался бы, и ещё счёл бы за честь. - Они стали всей моей жизнью. Гекате три года, и она выиграла шесть кубков подряд за первое место в конкурсах на звание лучшего телохранителя... - собой Ариман бы не хвастался, но достижения Гекаты и других своих четвероногих или пернатых друзей с удовольствием делал достоянием общественности. Пусть завидуют, их дурной глаз не пробьётся сквозь его охранные заклятия! - Честно говоря, идея была не моей, поскольку для животных такие мероприятия всегда стресс. Время, когда я работал на своё имя, закончилось, и оно начало работать на меня. Но проблема в том, что я попал в эту ловушку... Хочешь что-то из себя представлять среди людей - будь всё время у них на слуху. В диких пустошах на подступах к Сердцу Ада - и то было проще, чем с этим сборищем шутов!
На этих выставках он обычно не разговаривал в своём странном стиле, упоминая Дьявола и всех его слуг, родственников и потомков. Просто был мрачным и в большинстве случаев отвечал резко - особенно когда спрашивали откровенные глупости, которым не только зверя нельзя доверить, но и мести полы или чистить унитазы. Толкотня и гвалт, чудовищные испытание для психики животных, вынужденных терпеть в душных клетках мельтешащих вокруг зевак и громкую музыку. Вонь раздражала даже самого Аримана, что уж говорить о куда более чутком обонянии собак. А уж когда их выволакивали к судьям на осмотр или заставляли выполнять клоунские упражнения... И в родословные его вынудили вписать земные имена питомцев, а не истинные. Там вообще ему под нос совали чересчур много формальностей и бюрократии, он не задержался дольше, чем требовал минимум норм приличия. Ему вдалбливали, что с трудом заработанное уважение к его авторитету легко снова потерять, что репутация - всё, а норов и принципы - ничто. И Ариман засовывал их куда поглубже и старался не бурчать совершенно уж отталкивающим медведем.
И всё равно те ограниченные, пустые, ничего не смыслящие в его профессии люди ни гроша для него не значили. Если бы он мог больше, и если бы посмел стать убийцей - он бы их сжёг. Нет, заставил бы провалиться в собственные кошмары - наяву. Но ненависть и злость Аримана слишком перекрывало чёткое, прямое, сияющее, как солнечный луч, отражённый от оконных стёкол, понимание, что жизнь отнимать нельзя. Да, хочется, но он ведь выше того, чтобы им управляли собственные сиюминутные эмоциональные импульсы! Он должен превосходить людей, чтобы иметь право презирать их.
- У Гекаты и правда наследственность демонических псов. Как известно, они питаются душами грешников, которых преследуют под свист и улюлюканье бесов. Но что нынче за грешники? Даже они измельчали, адские гончие живут впроголодь, им скучно, порода вырождается. А я обещал восстановить её в прежнем величии. Подписал, можно сказать, контракт, ритуально пролил свою кровь. У этих красавцев и красавиц есть самолюбие, они вовсе не созданы для того, чтобы тешить взоры ничего не понимающим дальше своего носа смертным.
Он должен был и желал сказать это со злобой - но получилось печально, почти скорбно. Ариман сожалел больше, чем ненавидел. Его разум всё ещё не до конца поддался этой пагубной, разрушающей изнутри страсти. Он изо всех сил старался не давать ей много пищи. Для этого не следовало смотреть, читать или слушать новости, да и круг общения приходилось резко ограничивать. Люди не умеют ничего ценить и беречь, для них чужие чувства - пустой звук, они могут смотреть в большие, открытые всему навстречу глаза крольчонка или щенка и планировать зарезать или утопить. Разве не благом будет как следует проредить человечество, чтобы каждый понял, каково это, когда самый слабый и зависящий от чьей-то милости именно ты? Нет, так нельзя. Насилие не вытравить насилием... Но как же поступить, если на слова они не реагируют, на просьбы лишь смеются, а обещаний не выполняют? Какими способами вытряхнуть из них раскаяние? Ариман бы ничего и не доказывал, не добивался бы своего, если бы от этого зависело только его будущее... Но они губят на корню целые виды ни в чём не провинившихся живых созданий. А спасти их некому, кроме такого же человека, как обидчики... Или, во всяком случае, того, кого эти уроды воспринимают как себе подобного. Равное сражается с равным. И, хотя качественно они ему не равны - их количество более-менее приводит всё в баланс.

[nick]Ahriman Hellborn[/nick][status]Hail Satan![/status][icon]http://sd.uploads.ru/t/AipWU.jpg[/icon]