Вот что бывает, когда витаешь в облаках вместо того, чтобы смотреть по сторонам или под ноги! Иногда Гнев был готов поспорить, что у Любви в голове, выражаясь образно, один розовый туман, сахарные облачка и гарцующие пони. Да, он понимал, что это слишком упрощённо, однако, ничего не мог поделать с собой - снова и снова представлял именно такую картину. Гнев осторожно придержал свою спутницу и весело рассмеялся, не над ней, а над ситуацией в целом, да и вообще рядом с Любовью ему хотелось радоваться и едва ли не подпрыгивать от восторга, даром что изображал из себя серьёзность. С ней ему не требовалось выжимать из себя приличное поведение, но не хотелось и бесчинствовать, резвясь напропалую и плюя на последствия. А вот озорничать в её компании - сколько угодно. Гнев считал, что они - идеальный дуэт, для которого нет препятствий, и наслаждался каждой минутой, проведённой вдвоём. Жизнь - сложная и непредсказуемая штука, развенчивающая любые иллюзии, но побыть романтичным мечтателем, сколько получится, не запретишь. Ещё чего, Гнев попытается, даже если в процессе разобьёт себе лоб. Ради улыбки Любви он ещё и похлеще что устроил бы.
- Непостижимое остаётся таким лишь до тех пор, пока кто-то не найдёт способ это познать, - сказал Гнев, не акцентируя внимание на её маленькой ошибке, в самом деле, с кем не бывает. - Путь мерещится тебе непомерно длинным, лишь пока не идёшь по нему. Постепенно ты продвигаешься вперёд, и вот, наконец, дорога, что внушала оторопь и выглядела бесконечной, вдруг раз - и вся уже позади. Или, вот, как пример - даже эта пещера. Я понятия не имею, что там, потому и хочу заглянуть. Мог бы угадать - не стал бы тратить время, - в зрачках Гнева сверкнули нетерпение и предвкушение. - Сейчас она для нас таинственная и странная, и даже может чуть-чуть пугать, но, как только мы её изучим, она станет понятной и простой. Лично я не вижу там, снаружи, ничего такого уж сложного. Даже звёзды...
На слове "звёзды" что-то отозвалось у него в груди жаркой волной. Что-то родное как бы позвало его, напомнило о себе. То, для чего Гнев изначально родился, пока не стал тем, кто он есть сейчас. И неважно, что память подводила его - тело всё отлично помнило. Подчиняясь спонтанному порыву, Гнев простёр руку перед собой и щёлкнул пальцами, создавая по всему пространству перед ними россыпь миниатюрных солнц. Точно таких же, как светило в небесах, совершенно не отличимых, но компактных, способных поместиться на ладони. Это почти не стоило ему затрат энергии, зато как эффектно получилось! Гнев довольно улыбнулся, впрочем, не стараясь произвести впечатление, лишь рассчитывая, что теперь Любви станет уютнее и теплее здесь, под этими мрачноватыми сводами. Он ведь пригласил её на прогулку вовсе не для того, чтобы она продрогла и расстроилась, унося с собой лишь негативные впечатления. В отблесках его оранжево-жёлто-красного, трепещущего, будто маленькие бьющиеся сердца, пламени обнаружилось, что это ещё не пещера, а тоннель, обманчиво расширяющийся около входа, и что отовсюду гостям мерцают, будто подмигивая, цветные вкрапления драгоценных камней в стенах и потолке. Гнев даже на пару секунд затаил дыхание, восхищаясь. Он, увы, подобного не умел, но оценить по достоинству чужое ему ничто не мешало. Да, украшения размещались в стальной породе так, чтобы подчёркивать положительные стороны и сглаживать недостатки друг друга. Они соблазнительно искрились, словно кокетничающие, но всё равно недосягаемые юные девушки. Гнев, уважая это место, благоговея перед ним, не дотрагивался до ярких зелёных, синих, алых, фиолетовых, лазурных, белых сияющих пятнышек. Хотя некоторые выдавались так далеко, что, казалось, их ничего не стоило извлечь за пару минут, но Гнев не рисковал. Ему ощущалось, что так он осквернит чужое творчество. С другой стороны, хозяин отсутствовал, и, не исключено, сам бы вовсе не возражал сделать им подарок, но пока Гнев остерегался. Чаще всего он не стеснялся испортить отношения, но поступал так лишь по реальной надобности. Ему было ни капли не интересно со всеми перессориться, но за своё он дрался бы, пока не погибнет, и то вернётся, чтобы продолжить. И, если его мировоззрение кого-то раздражает - не проблемы Гнева, он не подстроится, чтобы сделаться удобным другим. До некоторой степени меняться и искать компромиссы согласен, но лишь пока ему тоже двигаются навстречу и прислушиваются.
- И меня это огорчает, признаюсь. Я уповаю найти что-нибудь, что ни одно из воплощений не повторит. Наши братья и сёстры - потрясающие, но, понимаешь, это всемогущество, чует моя душа, им на пользу не пойдёт.
Коридор внезапно завершился. Ещё шаг - и они вдруг очутились в огромной пещере. Вот это уже и правда без шуток была пещера, её своды терялись в умопомрачительной вышине. Как только оба воплощения зашли - серебристые, голубые, сиреневые и антрацитовые кристаллы разной величины и самых причудливых форм, что наполняли её, загорелись изнутри, и тут же заиграла музыка, под темп которой так и тянуло закружиться в танце, притопывая и качая в такт головой. Впрочем, она никого не принуждала, пусть и приглашала вполне откровенно. Будоражащая и бодрящая мелодия предлагала себя, как жаркий южный или пряный восточный ветер. Она вряд ли когда-либо получала отказы.

[icon]http://s8.uploads.ru/t/lM9wi.jpg[/icon]