Ветошь. Отбросы, пачкающие подошвы её туфель, подсмотренных в какой-то витрине и скопированных в мельчайших подробностях. Мир наполнен отребьем, погаными плебеями, которым она не доверила бы даже почистить и заштопать её одежду... Тем унизительнее то, что она вынуждена побираться у них, таская энергию, словно мелочь из карманов! Брезгливо кривя губы, она приподнимала подол длинного чёрного платья, идентичного лучшему атласу, так, чтобы он не касался асфальта, несмотря на отсутствие луж, грязи и прочего сора. Даже этот аккуратный, весьма фешенебельный район казался ей сборищем бедноты и маргиналов. И они ещё смеют не кланяться ей в ноги, не стремиться услужить, да и вообще не то, что не восхищаются - даже внимания не обращают! Как такое возможно?! Разве существует в этом мире хоть кто-то, способный превзойти её?! Покажите - и она тут же его уничтожит, сломает шею, как курёнку, и выкинет труп на свалку, где ему самое место! Насколько же ужасен и несовершенен этот мир, раз здесь не способны оценить её по достоинству?! У них что, беда со зрением?! У всех поголовно?! И никто не лечится?! Куда она попала, в рассадник беспомощных инвалидов?!
Вэнити помнила, как родилась. Как осторожно, трепетно касалась кончиками пальцев изящного утончённого лица, достойного императрицы, нет, даже богини - лица, которое не воспроизведёт никакой художник и ни один скульптор! А ещё, впервые взглянув в широкую блестящую витрину какого-то огромного магазина, она заметила в стекле своё отражение - и влюбилась, разом, безоглядно, потому что поняла, какой безупречный и высокий идеал нашла! Да в этой никчемной вонючей клоаке ни одна собака не заслуживает такого чувства, лишь она сама, ведь она явилась сюда и снизошла до смертных, чтобы показать им - вот бесподобная, дивная, сияющая икона красоты, вкуса и стиля, которой они обязаны целиком и полностью посвятить свои жалкие остатки глупых бесполезных жизней слепых червей! Как она жаждала взаимности той красавицы! Как ей недоставало объятий! Вэнити страстно касалась губами своего отражения, тоскуя по девушке на той стороне, но ощущала, что здесь чего-то не хватает, что в неком нюансе кроется чудовищный обман... Пока до неё не дошло - это не вторая личность, а пародия на неё саму, и ласкает она мёртвую, бездушную поверхность, от которой ответа не дождёшься. Какое сокрушительное разочарование, Вэнити даже почти расплакалась, но вовремя вспомнила - она чересчур хороша, чтобы лить слёзы, никакая дрянь не вправе её расстраивать! И тогда она расколотила витрину вдребезги, заливаясь весёлым смехом, и убежала. Кажется, никто так и не понял, куда делась бесноватая злая девица.
Как ей доказать им, что она мессия? Да, ниспосланная им абсолютно незаслуженно, но, раз уж так вышло - надо постараться это исправить и хоть немного подтянуть окружающих её тут ничтожеств до своего уровня. Но как изменить тез, кто не готов прислушиваться к ней?! Ух, вот же нелёгкая задачка-то... А, нет, ясно, как поступать дальше! Вэнити, конечно, безупречна и великолепна, как небесная заря, но ей придётся немного наступить на себя и поискать союзников. К сожалению, без них ей не выжить. Мир настолько закоснелый и тупой, что не способен разглядеть сокровище в упор! Это значит, необходимо набраться сил, чтобы ткнуть всех носом в этот факт. Ей нет дела до улучшения их быта или внешнего вида, ещё чего. Просто высшему созданию нечего делать среди примитивов. И, пока она остаётся здесь, среди них - вынуждена пытаться обустроить оптимальные условия существования для себя, зная, что ей полагается исключительно всё самое лучшее. Вэнити уже осознала, что хочет продолжать жить, хочет попробовать больше интересного и достичь успеха в каждой сфере бытия. Будущее ляжет в её нежные белые ладошки, и она расхохочется, когда человечество признает её естественное главенство над ними. Им нужен пастырь одновременно и отзывчивый, и строгий. И понимающий, и суровый. Кнут и пряник работают всегда. Откуда ей это известно? О, информация о тиранах и деспотах сама по себе вливалась ей прямо в мозг! Хозяева планеты! Однажды она непременно примкнёт к их числу! Вэнити мечтала об этом, как девчонка - о первой дискотеке, поцелуе или поездке в Диснейлэнд!

[icon]http://sh.uploads.ru/t/BgsQX.jpg[/icon][nick]Vanity[/nick]

Льстец. Это Вэнити определила сразу. Память - скорее всего, какая-то ложная, ведь она отчётливо сознавала, что родилась, когда солнце этого мира поднималось из-за горизонта, и предстоявшая ночь была первой для неё, - подсказывала, что она привыкла принимать комплименты как должное, но юноша оказался достаточно смазливым, чтобы она не сочла зазорным улыбнуться ему. В иных обстоятельствах он бы вполне пришёлся ей по вкусу. Что же, пора начинать игру на чужом поле по невесть где написанным правилам. Она ментально потянулась к нему, пробуя на вкус его энергию, как дегустаторы перекатывают на языке глоток редкого и дорогого вина... Ага, понятно, расточать красивые слова для блондинчика всё равно что воду лить. Не стоит воспринимать их всерьёз. Однако, воспользоваться готовностью общаться вполне можно, она нуждается в информации даже больше, чем в моральной поддержке. Чужой мир, безусловно, настораживал и даже пугал её, но именно поэтому она и должна как можно быстрее адаптироваться, ей в таком положении вообще не до паники или жалости к себе. Как подсказывала интуиция, от желающих снять ей голову отбоя не будет. Люди так и норовят поживиться за счёт других, а ведь, наверно, есть ещё и такие, как этот странный светловолосый парнишка, пахнущий пропитанной мёдом и патокой насквозь ложью и, не исключено, готовый прикончить её так же легко, как сейчас воскуряет фимиам. Лесть бросают зажравшимся господам, как кость - собаке, как кости на зелёное сукно, как камень - в реку, как порвавшиеся перчатки - в мусорную корзину. Вэнити высоко метит и много о своей персоне мнит, но за дуру её держать - означало совершать роковую ошибку. В его речах нет ни веса, ни значения, они лезут ей в уши, как надоедливая мошкара. Да, Вэнити любит, когда её хвалят, когда её красота или ум заставляют преклоняться обывателей. Она молода и, вероятно, наивна, но не настолько, чтобы сразу купиться на первого же попавшегося милашку! Как бы проверить, для начала, насколько больно он кусается, или же пока не рисковать? Дилемма. У неё, между прочим, ни малейшего понятия нет о том, какими возможностями обладает она сама. Вэнити ощущала, что в ней дремлет что-то, не уступающее по... силе? Количеству? Как это вообще измерить и назвать? В общем, не уступающее этому парню, подошедшему к ней и заговорившему, будто старый знакомый. Хммм... Что бы это могло значить? Она точно не станет пытаться выяснить это, заявив ему, что он её с кем-то перепутал, и требуя объяснить ей, с кем же конкретно, поскольку абсолютно неизвестно, как он отреагирует на подобное заявление. Чем-то они с ним всё-таки неуловимо отличались, но Вэнити было сложно сформулировать, ведь она пока не разобралась, что ощущать и думать правильно, а что - нет. И она вовсе не хотела погибнуть случайно, по собственной глупости, приняв за друга заклятого врага. Слово "убийство" холодной когтистой лапой погладило её по сердцу, но она не боялась. Как ни странно. И вовсе не потому что ещё не успела привыкнуть жить, а, следовательно, и не дорожила этим состоянием. Нет-нет, что вы, оно совершенно упоительное, и добровольно она с ним не расстанется! Да, она не распробовала всех преимуществ присутствия на этом свете, но уже смекнула, что оно гораздо лучше отсутствия. Проблема в другом... Вэнити не фиксировала вокруг, в пределах досягаемости, противников, достойных её уровня. Она не разбудила дремавшее в ней нечто, но вполне полагалась на него, убеждённая, что оно явится ей на выручку, если по-настоящему припечёт. Невозможно всерьёз сражаться с опытными и могущественными врагами без тренировок и реальной практики? Как будто ей предоставили выбор! Придётся выкручиваться, как миленькой! И она не заурядная деревенская дурёха, которой впопыхах вручили пистолет и велели стрелять, никто из тех, кто покусится на её безопасность и хорошее настроение, не порадуется! Впрочем, какое там хорошее настроение - голодно, холодно, ни капельки не ясно, куда идти и с чего начинать, и даже полезная ли этот харизматичный тип компания или вредная. Вполне ведь может оказаться так, что с ним-то Вэнити поладит, а вот все, кто там ещё бегает похожий на него, после этого её на порог не пустят!
Что же ещё подскажет ей чужая - то ли краденая, то ли подсунутая ей искусственно в неизвестных целях, - память? Она зазнавалась, так что отношения у неё со всеми - ха, и кто же такие эти все? - сложились посредственные, но, с другой стороны, до откровенного и грубого хамства она не опускалась, предпочитая действовать тоньше. Они, конечно, её раздражали, но в некотором смысле и нравились. Правда, Вэнити не удавалось сосредоточиться ни на одном разговоре, да и лица были скрыты сплошной тьмой. Её не пускали туда, щёлкали по носу, разве что не шипели: "Фу, нельзя!". Ей не дают толком распоряжаться в собственном мозгу! Это выводило из себя, словно её ободрали до нитки, буквально пустили по миру, да ещё и выставили это, будто всё так и должно быть, пустяковое дело - обесценить её личность и желание найти себя в мире. Её, предназначенную для того, чтобы править империями! Это не похвальба, но царствовать способен лишь тот, кто знает, как поступать с короной на своей голове и скипетром в руках! Тот, кто хочет вести других и не стесняется жаждать власти! Из раба не выйдет хозяина, даже нацепи на него парчу и шёлк, золото и алмазы, или вручи кнут надсмотрщика, а всех, кто его окружает, закуй в стальные цепи - будет то же жалкое ничтожество, только анфас!
- Предпочла бы никогда не признаваться в подобном, но, похоже, у меня что-то не то с восприятием... Ты не мог бы мне напомнить, какой сейчас год, и как называется город, в котором мы находимся? - стараясь держаться ещё более высокомерно, чем обычно, дабы скрыть растерянность и недоумение, поинтересовалась она. Смотреть прямо в глаза, открыто и спокойно, ей нечего скрывать.

[icon]http://sh.uploads.ru/t/BgsQX.jpg[/icon][nick]Vanity[/nick]

С кем этот парень, по его мнению, разговаривает?! Да, это, наверно, называется "придираться к формулировкам", но Гордыню покоробило, и она поджала губы, как учительница, у которой третьегодник опять не смог сложить два и два, при том, что ему шёпотом подсказывали все сидевшие по соседству товарищи. Ей неведом страх, хотя бы уже просто потому, что она пока ещё не представляет себе, как ей могут навредить. По её ощущениям – она гораздо сильнее, и, хотя Гордыня понимает, что они вполне могут её подводить, всё же она со своей собственной природой до сих пор остаётся на уровне шапочного знакомства, она почти уверена, что при необходимости сумеет постоять за себя. Ей даже отчасти хочется, чтобы новый приятель или кто-нибудь ещё напал на неё, и она смогла бы испытать на практике то, что лишь ещё зреет внутри неё, накапливается, готовое огрызнуться на любого, кто посмеет покуситься на его единственную хозяйку… Но стоит ли спешить? Вполне вероятно, ей предстоит применить этот загадочный дар на практике гораздо раньше, чем сейчас может показаться – и раньше, чем он будет достаточно для этого готов. Ни один сосуд не наполняется моментально, а она почему-то ещё чувствует, что энергия должна отстояться, уплотниться, сконцентрироваться, проходя адаптацию к организму, в который попала. Гордыня ощущала себя до обидного некомпетентной в большинстве вопросов, как малышка, впервые без матери затерявшаяся в огромном и беспощадном мегаполисе, перемалывающем своими многотонными стальными жерновами всё, что случайно попадёт в них. Бесприютный и чужой город, полный силы и жизни, принадлежащей не ей, рассыпанной мелкими блёстками по миллионам ничего не значащих, глупых, копошащихся в своих вонючих экскрементах смертных существ. То, что она ненавидит. То, чему она люто и страстно завидует. То, на что она смотрит очарованно и влюблённо, желая то схватить в руки, прижать к груди и никогда никому не отдавать, то растоптать подошвами туфель. Она хочет, чтобы этот город признал её, лёг к её ногам… А эти твари просто снуют мимо, даже не оборачиваясь, у каждого, буквально каждого есть какие-то более важные дела!
А ещё она не понимает значения имён, хотя своё ей уже пришло на ум – как-то само, словно само собой разумеющееся. Естественно, легко, послушно. Слишком просто, нет ли тут подвоха? Разве она не должна судорожно гадать, перебирая варианты, или удивляться, почему именно так, а не иначе, и откуда ей вообще это известно? Жаль, что она не знает, как оно должно правильно происходить, а объяснить некому. Юноше Гордыня пока не до такой степени доверяет, чтобы вываливать ему всё как на духу. Да и не выглядит он достаточно компетентным для того, чтобы давать ей уроки. И дело не во внешнем возрасте – Гордыня всё так же интуитивно чуяла, что тут далеко не всё действительно обстоит так, как кажется. Просто не тянет с ним чрезмерно откровенничать, вот и всё. Не близок он ей, не нравится ей его энергия на вкус и цвет. Странно, странно… Гордыня же не пыталась её распробовать, информация поступила к ней сама, а она и не заметила, как считала эти данные. Люди, во всяком случае – здоровые люди, наверно, так же непринуждённо моргают и дышат, не концентрируясь на этом и не прикладывая ни малейших усилий, как у неё это получилось. Хотя он не был вполне лишён и её родных ноток, служащих Гордыне одновременно нектаром и амброзией, но отделять зёрна от плевел - не царское дело, тьфу ты. Она не полезет в него, копаться в том, что ей внушает тревогу и неприязнь, чтобы получить лишний глоточек, как королева не подбирает чёрствые, покрытые плесенью корки хлеба на помойках.
- Тщеславие. Высокомерие. Заносчивость. Надменность. Амбиция. Гордыня. Выбирай, что хочешь. Как меня ни назови, я – это я. Впрочем, я ещё недостаточно разбираюсь в том, что такое – я. Иногда у меня впечатление, будто это слово вмещает в себя весь мир, а иногда – что оно не должно существовать относительно меня. Самое яркое чувство, что я испытала в жизни, было при рождении. Чувство, что я венец творения, начало и конец, основа всего… Но мир и не пытался поприветствовать меня, и я осознала, что в моём отношении к реальности что-то не так. Совершенству, лучшему произведению природы, не годится быть случайным совпадением обстоятельств, ведь это лишь чудо, что я вообще родилась. А, впрочем, чудо как раз и подтверждает то, что я особенная… А вот кто ты такой?
И это вовсе не про странное, ничего не говорящее ей сочетание букв, которым он представился, и не про нелепую человеческую профессию. Они примеривают на себя не предназначенные для них роли - но кто он там, под этой тесной ему личиной, под шутовским костюмом любимца публики?
Она сощурилась, прикидывая, не стоит ли убить его на том основании, что теперь он знает о ней правду. Конечно, не всю до капли, да и полезен он ей больше в подвижном и болтливом состоянии, нежели бездыханным тельцем на полу… Ладно, демоны с ним, пусть пока поживёт. Скользкий и загадочный тип, он будил в ней любопытство, так и подмывало покопаться у него в голове и извлечь оттуда так много, как удастся захватить обеими горстями. Жаль, что телепатические способности, похоже, вовсе не её конёк, а то она бы не постеснялась. И плевать, что после такого они бы уж непременно подрались, такой поворот она считала весёлым и привлекательным. Не исключая, впрочем, что с началом боя её отношение может измениться, ведь она ещё никогда не дралась и не имеет представления, нравится ей это или нет. Да и свою реакцию на первую физическую боль Гордыня предсказать не взялась бы. Обычно, вроде бы, такое не должно быть приятным... Но вдруг она из тех, чьё восприятие извращено? Тех, кого, наоборот, возбуждают перенесённые страдания? Нельзя зарекаться, когда во всём, что тебя касается хоть чуть-чуть, представляешь чёрный ящик с неведомым содержимым для себя же. Думаете, интересно быть ходячей интригой и загадкой? Да, для кого-то это, безусловно, так, но не когда преподносишь сюрпризы своему же бедному мозгу, и так с трудом адаптирующемуся к трудным условиям нового бытия.

[nick]Vanity[/nick][icon]http://sh.uploads.ru/t/BgsQX.jpg[/icon]

Вэнити не присвистнула лишь потому, что старалась держаться как истинная, чистокровная леди - вот это повезло так повезло, ни в сказке сказать, ни пером описать. Лицемерие! Тот, кто, даже если захочет - правдивым и открытым не будет. Он же себе не враг, чтобы травиться добровольно. Полагаться на его честное слово - безумие, абсурд, самоубийство. Она ни за что не совершит такую ошибку! И, более того, опираясь на зашкаливающие вследствие её натуры самоуверенность и эгоцентризм, Вэнити решила, что лучше всего будет уйти и подыскать источник информации, больше заслуживающий доверия, чем это вот недоразумение. Забавно, конечно, столкнула их судьба, и, наверно, из встречи надлежало извлечь что-то ещё полезное, но общаться с Лицемерием - всё равно что по минному полю бежать, когда за тобой гонятся собаки. Вэнити тоже не враг себе, а потому - отказывается. Надо было сразу сообразить, но она ещё недостаточно освоилась, нуждалась в помощи, вот и позволила обвести себя вокруг пальца. Ей, наверно, вообще никуда не стоило с ним идти, неизвестно, в какой такой вертеп он её завёл. Разве здесь не его территория? А, впрочем, весь город - его, уже хотя бы только потому, что Лицемерие лучше знаком с местными реалиями, а это позволяет ему использовать окружающую среду к собственной выгоде и против неё, Вэнити.
Союзники? Вот насмешил! Она едва удержалась от хохота - это вульгарно и недостойно благовоспитанной дамы. Ещё бы сказал - друзья. У них обоих не может быть ни первого, ни второго, они как бы и часть социума, но отрезаны от других. Один обречён вечно носить маски, вторая не поднимет слуг на равный уровень, ей претит даже идея о том, чтобы воспринимать посредственностей, неудачников и дураков такими же личностями, как она. В мире Гордыни действующий, активный, одушевлённый субъект существует лишь в единственном экземпляре - разумеется, она. Остальные - как куклы, на верёвочках или заводные, умеющие ходить и говорить, имитируя хозяйку, куклы. Союзники? Невозможно считать союзником кого-то вроде него - не соответствующего идеалу. У него чересчур много изъянов. А ещё Гордыне ни капельки не нравятся лжецы и прохиндеи. Они льют фимиам на алтарь и воскуряют благовония тому, кому охотно перерезали бы горло, подсыпали отраву в вино или отрубили голову на плахе. Как говорится - коронации рукоплещет та же самая толпа, что в восторге кричит от зрелища казни свергнутого правителя.
Вэнити, возможно, наивна, но ей хотелось доверять, хоть немного, хоть ненадолго. Но сделать это с тем, кто прямо-таки предназначен для предательства - ни за что.
Она ощущала угрозу, а это значит - беседа завершена. Двигаясь так, словно и в мыслях не держала, что Лицемерие или кто бы то ни было другой попытается её остановить, Вэнити встала. В её глазах не читалось ничего, они стали подобны двум тёмным омутам, нырять на дно которых опасно для жизни. Лишь зрачки сузились. Она очень не хотела позволить ему к себе прикоснуться, ей почему-то казалось это сродни проклятию, передающемуся через телесный контакт. Нападать ей не интересно, к чему драться? Он её не принуждает оставаться с ним. Вроде бы. Или это хорошо разыгранная роль? Если да - то зубки она ему покажет, и он пожалеет, что полез.
- Я сожалею, что отняла твоё время, но, кажется, мне лучше. Полагаю, я могу справиться сама, - спокойно, с улыбкой сказала она. - Встретимся позже, не возражаешь? - вполне риторическая фраза, она не останется, даже протестуй он и размахивай руками, а вот навязываться Вэнити и впрямь не полезет, если он не пожелает с ней опять встречаться. - Спасибо за поддержку, это было приятно, - естество Вэнити протестовало, оно заявляло, что помогать ей - обязанность каждого, а также великая честь для плебеев, допущенных до её персоны. Она, однако, на один короткий раз заткнула свой непомерный гонор и оценила чужие заслуги, как подобает.
Она знала, что бы предпочла. Ей нужно найти сестру. Ту, о ком в действительности обмолвился Лицемерие, и за кого Вэнити попробовала себя выдать. Да, они - две составляющие целого. Помноженная на саму же себя красота. Вэнити стремилась к прежней себе, к источнику энергии, сформировавшему её сердце. Узнать, как живёт настоящая Гордыня, что ей по вкусу. Вдохнуть тот же воздух, что и она. Посмотреть на неё. Оценить потенциал. Проверить, чего та стоит. Найдётся ли в мире место для двух воплощений Гордыни? Если ты на вершине - тебе уже нет нужды конкурировать. Но в том и проблема, что двое вполне рискуют там не уместиться, и кого-то из них столкнут. Готова ли псевдо-сестра избавиться от двойника? А она сама - от оригинала? Вэнити не была настроена во что бы то ни стало, любой ценой убить, но не исключала данный вариант, и страха он ей не внушал. Мир ведь не зря подбрасывает ей на ум такой вариант - шанса превзойти прототип, как новая, куда тщательнее проработанная версия. Искушает. Соблазняет. Влечёт. Она не упустит многообещающего, пусть и смутно различимого пока, будущего. Убить отражение или встать рядом, бок о бок, взаимно прикрывая и защищая? Когда ты Гордыня, то принять заслуживающим такого же трона товарищем и компаньоном можешь лишь себя. Ну, так вот тебе твоя копия, торжествуй и радуйся, даже целуйся - ведь не хуже, чем с бледным образом себя, не способным выбраться из стекла или водной глади, где ты его нашла. Твоя участь куда приятнее, а позиция - выгоднее, чем у страдальца Нарцисса.

[nick]Vanity[/nick][icon]http://sh.uploads.ru/t/BgsQX.jpg[/icon]